"Жеральд Мессадье. Роза и лилия ("Жанна де л'Эстуаль" #1)" - читать интересную книгу автора

Жанна вскрикнула, но не в силах была отвести взгляд. У большинства
висельников - ибо это было не что иное, как виселица, - не хватало разных
частей тела. У кого руки, у кого стопы или всей ноги до бедра. Черепа их
были раздроблены птичьими клювами, а мозги выедены жадными до свежатины
стервятниками. Глаза всех бедняг тоже стали добычей птиц.
Внизу, у основания постройки, Жанна услышала какое-то копошение. Лисы,
конечно, а может быть, волки. Несколько тел уже сорвались с веревок зверью
на поживу. В вышине болтались пустые петли.
Жанне случалось видеть мертвецов, но ни разу таких, как эти: мертвых,
отвергнутых не только живыми, но и своими собратьями.
Отвернувшись, Жанна ускорила шаг. Цель близка. Она уже шла вдоль
высокой стены, за которой виднелась листва деревьев. Вот наконец и окошечко
в массивных закрытых воротах. За ним она различила монаха, уткнувшегося в
маленькую пухлую книгу. Губы его слегка шевелились. Он заметил ее и поднял
глаза:
- Что я могу для тебя сделать?
Жанна не нашлась что ответить. Как объяснить, что ей нужна помощь,
чья-то поддержка, кров? Она пришла сюда, потому что знала, что клирики имеют
власть и опыт. Милосердие - это ведь их долг. Она открыла рот, но не смогла
выдавить из себя ни слова.
Бенедиктинец склонился к Жанне и заметил ее осла. Он, должно быть,
решил, что пришелец глуховат, ибо снова задал свой вопрос, повысив голос. На
этот раз он прибавил "мой мальчик". Ну вот, опять та же путаница!
- Мне нужна помощь, - сказала Жанна.
Бенедиктинец внимательно рассматривал Жанну, пытаясь уяснить, кто она
такая и из каких краев.
- Какая помощь? - спросил он.
Через окошечко Жанна могла разглядеть три башни храма.
- Я из Нормандии, моих родителей зарезали, - стала она объяснять. -
Моего маленького братика похитили. Я здесь никого не знаю и не могу отыскать
сарай, чтобы укрыться на ночь.
- Кто убил твоих родителей?
- Говорили, что это англичане.
Бенедиктинец обдумал ответ:
- Ты знаешь кого-нибудь в нашем аббатстве?
Жанна помотала головой.
- Кто указал тебе на нас?
- Никто.
Монах растерянно заморгал:
- Ты крещен? Жанна кивнула.
- Когда умертвили твоих родителей?
Жанна не вполне поняла это слово, но догадалась, что оно значит:
- За день до моего ухода из Нормандии. С тех пор я в пути.
- Ты ни с кем не знаком в Париже?
Жанна опять помотала головой. Она вспомнила имя Исидора Штерна с улицы
Жюиври, но, учитывая все, что рассказал ей Исаак об отношении к евреям,
поостереглась его упоминать.
- Ты пришел из Нормандии в Париж, никого здесь не зная?
Тут наконец Жанна осознала все безумие своего решения. Но как
объяснить, что она просто не могла оставаться на земле, которая для нее