"Жеральд Мессадье. Роза и лилия ("Жанна де л'Эстуаль" #1)" - читать интересную книгу автора

отводилось место там, где это было угодно власти. Что-то в Жанне восставало
против доставшейся ей роли.
- Там в обители тебе самое место, - сказал монах, словно желая укрепить
Жанну в ее неясных предчувствиях. - Девушке твоего возраста не подобает
шляться по улицам.
Он встал:
- И хорошо бы тебе выглядеть соответственно твоему полу. Лицедейство
неугодно Создателю. Пойдем, я покажу тебе, где ты сможешь переночевать.
Отчего это он так уверенно толкует волю Создателя? Неужели Господь
менее проницателен, чем Исаак, который сразу разглядел в ней женщину?
Монах снял два ключа с висевшей на стене массивной доски, на которой
красовалось множество связок. Они спустились вниз.
- Забери своего осла. На нем что, все твои пожитки?
Жанна кивнула и не стала говорить о сурже. Она забрала стоявшего у
ворот Донки и возвратилась. Монах и Жанна обогнули угловое здание и пошли
вдоль огорода. Какой-то монах рыхлил землю между грядами ранней капусты. По
пути Донки наложил две лепешки. Звук их падения на землю привлек внимание
Дома Лукаса. Он остановился, взял у огородника грабли и отнес лепешки к куче
перегноя.
- Гляди-ка, от этого ослика есть польза, - удовлетворенно проговорил
он.
Они направились к приземистому строению, располагавшемуся прямо за
огородом. Монах открыл створку широких ворот, и Жанна увидела трех лошадей
неизвестной ей породы. Две были гнедыми, а третья бурой. Все три повернули
головы и уставились на пришедших. Особенно их заинтересовал осел. Донки
выгнул шею, и Жанна вдруг испугалась того, что лошади и осел не поладят.
Страх ее быстро прошел, ибо монах пересек конюшню и с грохотом открыл дверь,
за которой виднелось пустое помещение, по-видимому служившее сеновалом:
охапки соломы и сена еще валялись у стены.
- Вот здесь ты и твой ослик можете провести ночь, - сказал монах.
Помещение освещалось только светом, проникавшим через отдушину.
- Женщине не подобает бродить по аббатству, - важно сказал Дом Лукас, -
тебе придется оставаться здесь.
- Вы меня запрете?
- Нет.
Монах открыл еще одну дверь, которая, как оказалось, выходила в поле.
- Ты можешь выйти отсюда и прогуляться. У тебя есть еда?
Жанна с извиняющимся видом покачала головой.
- Кто-нибудь из братьев принесет тебе миску супа, хлеб и воду. Завтра я
решу, в какую обитель тебя отправить. Помолись перед сном Богу и поблагодари
Его, что Он даровал тебе кров на ночь.
Монах направился к двери в перегородке, вышел и запер ее с прежним
грохотом.
Так вот он, значит, какой, Париж.
Жанна вышла справить нужду в поле, а потом перетрясла две охапки
соломы, надеясь соорудить из них постель поудобней.
Четыре раза пробил колокол.
Жанна снова вышла посмотреть на небо и поле. Никогда в Ла-Кудрэ никто
не попрекал ее одеждой и не давал столь откровенно понять, что она всего
лишь женщина. Работа на ферме и в поле касалась всех одинаково, и если