"Гунтер Метцнер. Trinicia " - читать интересную книгу автора

не вращается? Видения, миражи от чрезмерно раздраженной фантазии?..

5 часов.
Только что я пытался бросить две последние ручные гранаты в пасть, но
напрасно. Растение не принимает внутрь ничего металлического. Ничего не
получается. Пасть неожиданно закрывается, будто видит, что я намереваюсь
предпринять. Взрывать здесь, наверху? Нет, это не окажет никакого действия
на растение, больше достанется нам.
Снова прошел час, тело Лены все-таки исчезло. Эта плотоядная Горгона
всосала ее. Как птица, уставившаяся на змею, смотрел я, как медленно
погружалось ее тело. Что мне было делать, все мы последуем тем же путем.
Говорят, если в космосе совершают ошибку, она бывает последней. Я
должен был бы прикрепить гранату к Лене. Должен был, но...

8 часов.
Леона надо в больницу. Впрочем, это скорее насмешка. Ведь я не могу его
отсюда вытащить... Только что я подумал о том, что могу сейчас спокойно
писать об этих вещах. Но, когда я откладываю ручку, я начинаю приходить в
отчаяние.
Я уже не знаю, что мне делать. У меня на глазах слезы, я сжимаю зубы,
но это не помогает. Иногда хочется встать и влепить Леону пощечину, как
будто он виноват: но чувство сострадания и уважения к самому себе сдерживает
меня.
Солнце зашло. Скалы медленно погружаются в темноту. Появляются тени,
неясные контуры. Я должен взять себя в руки. Внешние микрофоны транслируют
ужасные, ни разу не слышанные мною звуки. Когда я светил фонарем, ничего
нельзя было узнать. Я подумал, что здесь ничто не существует, кроме
безобразных растений, но в местности, где имеются такие ловушки, должно же
что-то быть, что, кроме нас, попадается в них.
Какое-то живое существо карабкалось невдалеке от нашей западни, я
слышал осыпающуюся гальку, меня охватил страх. Почему, собственно говоря, я
не крикнул? Ведь к нам никто не мог проникнуть.

12 часов.
Я не в состоянии спать, но так просто ждать, ждать смерти - это ужасно.
Несколько минут назад, когда что-то снаружи снова ползало около нашей
клетки, я стрелял до тех пор, пока не кончились патроны. Прижавшись к
костяной решетке, я закричал.
Сейчас мне легче, наверное, нужно кричать. Это хорошо - выкричать, что
гнетет, тогда легче, и можно многое выдержать. Хотя я снова взял себя в
руки, с жизнью я мысленно уже расстался. До сих пор я думал, что только мы
трое погибнем здесь, но затем я подумал о тех, кто придет после нас. И если
мы втроем исчезнем здесь, а это неизбежно произойдет, западня снова
откроется. Немыслимо, что потом снова кто-то... На Леона нельзя больше
рассчитывать, я должен обдумать все сам. Если я буду засосан живым, я смогу
взорвать обе гранаты. Может быть, этим я убью организм, и западня никогда
больше не откроется, никогда.

Снова прошли часы, часы паники, отчаяния. Часы, за которые я продумал
всю свою прежнюю жизнь. Невероятно, но небольшого промежутка времени