"Энн Мэтер. Любовь на Изумрудном рифе " - читать интересную книгу автора

Не в том состоянии... Тоби была близка к истерике. Если бы он только
знал, с болью подумала она. Если он когда-нибудь узнает...
- Я-то не занимался его лечением, - продолжал Марк. - Он не был моим
пациентом. - Он пожал плечами. - Во всем этом есть, пожалуй, только одно
утешение. То, что произошло, вновь сблизило его с матерью. Ты этого не
знаешь, но до аварии они почти не поддерживали отношений.
Тоби опустила голову. Интересно, что сказал бы Марк, если бы она
призналась, что все это было ей известно. Что на самом деле она была
потрясена, услышав, что Роберт, после всего, что он рассказывал про свою
мать, в конце концов простил ее - хотя всегда утверждал, что это невозможно.
Да, все меняется в зависимости от обстоятельств, подумала она.
- Итак... - на лице Марка вновь появилась улыбка. - Я тебе все
рассказал. Я знал, что придется это сделать, но... понимаешь, не так-то
просто разрушать идеал.
Идеал! Тоби отвернулась и уставилась в иллюминатор, а в это время
стюардесса предложила пассажирам пристегнуть ремни, потушить сигареты и
приготовиться к посадке в аэропорту Эванорра. Значит, Марк считал, что
Роберт - это ее идеал? Что бы он почувствовал, если бы узнал правду... А она
вела бы себя совсем по-другому, если бы подозревала, что Роберт не полностью
оправился от аварии.
Номер в Кастри был с кондиционером и очень комфортабельный. Тоби не
стала возражать, когда Марк предложил ей отдохнуть пару часов перед ужином.
Полет был долгим, дорога из аэропорта - тоже, и хотя на Малых Антильских
островах еще стоял ранний вечер, но усталость напоминала, что в Лондоне уже
поздно.
Марк заказал отдельные комнаты. Он до сих пор старался не торопить
развитие их взаимоотношений. Тоби чувствовала, что он хотел бы заняться с
ней любовью. Но как врачу ему, конечно же, понятно, почему она не хочет
этого. После Роберта, после болезни и пережитого эмоционального потрясения
ей было бы невероятно трудно вступить с мужчиной в физическую связь. Марк
был достаточно тонким человеком, чтобы понимать: принуждение способно только
разрушить узкую дорожку, которую он проложил к ней. Так что они оставались
друзьями, а не любовниками. Тоби даже считала - между ними больше близости,
чем было когда-то между нею и Робертом...
Тоби лежала на кровати, отгородившись плотно задернутыми шторами от
уличного света и ощущая назойливо входящий в уши гул отеля. Она никак не
могла расслабиться. Все, что рассказал Марк, бесконечно вертелось в ее
сознании, и в конце концов от беспорядочного роя мыслей у нее почти
закружилась голова. Значит, Роберт стал инвалидом или по крайней мере
искалечен, думала она. Все те ночные кошмары, которые преследовали ее во
время болезни, образы приходивших к нему по ночам женщин, которыми она
мучила себя, - все это существовало только в ее воображении. Ей было
нетрудно понять, почему Марк решил предупредить ее, что у Роберта часто
меняются настроения. Роберт всегда был дьявольски заносчив. Даже сейчас она
не могла представить его другим.
... Она вспомнила, как увидела его в первый раз. Он широкими шагами
вошел в галерею, в которой работала Тоби. Владелец галереи, Винсент Томас,
устраивал тогда одну из его выставок, но она не знала, что этот долговязый
незнакомец в потертой хлопчатобумажной рубашке и джинсах - сам Роберт Лэнг.
Она видела перед собой только мужчину лет тридцати с небольшим, с небрежно