"Энн Мэтер. Вересковая пустошь" - читать интересную книгу автора

- Вот именно. Ты бы начала сомневаться в его бескорыстности, а Генри
Фэрридей не тот человек, который стал бы вести с кем бы то ни было
откровенные разговоры. Он бы никогда не признался, что его забота о тебе
была в какой-то мере искуплением грехов.

Домине смотрела на нее во все глаза.

- Теперь я понимаю.

- Что касается твоего будущего, - продолжала Лючия, - мне кажется, что
Джеймс примет в этом весьма активное участие. Хочешь ты того или нет, ты
стала членом его семьи, и я не думаю, что он бросит тебя на произвол судьбы,
даже когда тебе исполнится восемнадцать.

- Но ведь по закону, достигнув совершеннолетия, я становлюсь
независимой и никто не может распоряжаться моей судьбой? - насторожилась
Домине.

- Законы! Ха! Что такое законы? - пренебрежительно воскликнула Лючия. -
Они существуют для юристов, а не для живых людей с человеческими
чувствами. - Она положила ладонь на руку девушки. - Будь помягче с Джеймсом,
девочка. Ты могла бы оказаться в гораздо худшем положении, будь твоим
опекуном другой мужчина, менее... скажем, менее порядочный!

Домине поднялась, не желая обсуждать свои сокровенные чувства, и Лючия,
казалось, поняла, что их разговор подошел к концу, - она тоже встала и
произнесла:

- Что ж, ухожу, ухожу. Возможно, стоит предложить миссис Мэннеринг
помощь по хозяйству, и тогда она перестанет считать мое присутствие в доме
мировым злом. - Она улыбнулась. - Примерь пеньюар, Домине, и причеши волосы.
Всегда помни - женщина обязана быть красивой, независимо от того, смотрят на
нее или нет!

Оставшись одна, Домине разложила пеньюар на кровати и невольно
залюбовалась - он был очень красивым, и такой подарок могла сделать только
такая изысканная женщина, как Лючия. И на самом деле, она была не такой уж
плохой. Если Джеймс женится на ней, она сможет сделать его счастливым.
Девушка зарылась лицом в шелковистую ткань пеньюара. Если Джеймс женится...
Она была слишком слаба, чтобы размышлять об этой мрачной перспективе.

Оправившись от кратковременного приступа отчаяния, она сделала так, как
посоветовала ей Лючия, и, скинув пижаму, примерила пеньюар. Ткань оказалась
такой роскошной, такой мягкой, такой дорогой. Сев перед зеркалом, Домине
взяла гребень и, сняв ленту, плавными движениями зачесала волосы назад. Надо
же, как сильно одежда может изменить человека, подумала она, с изумлением
рассматривая свое отражение. Шелк нежно струился по изгибам ее тела,
подчеркивая юную стройную фигуру, а пояс плотно облегал узкую талию. Она
вспомнила слова Лючии и улыбнулась. Возможно, ей никогда не сравниться с