"Израиль Моисеевич Меттер. Оценщик" - читать интересную книгу автора

Серегин засмеялся. - А под оценщика вы здорово ловчите. Не знавши, не
различишь.
Карев сказал:
- Уволился я из милиции, Серегин. Пятый год работаю в мебельном
комиссионном. - По болезни?
- Да нет, здоров я. А ты-то на пенсии? - Сто целковых дали. Не
жалуюсь... Дочка у меня кончает торговый техникум, зять - экономист. Жить
можно, Яков Степанович. Спасибо вам - дали мне тогда чистый паспорт.
- А у тебя почему такая большая пенсия? - спросил Карев. - Ты где
работал последнее время? - Шофером-дальнорейсовиком. Водил МАЗ. - Калымил
небось?
- Сказать по совести, случалось. Но не рядился, брал, сколько дадут.
Создавал людям удобство... А вы правда уволились, Яков Степанович, или
шутите? - Правда. Серегин покачал головой.
- Такой были работник, это ж поискать! Вы нашего брата разматывали -
будь здоров. Известно было: раз попался к Кареву - колись до пупа... По
собственному желанию ушли? - По собственному.
- С ума сойти. Вы ж на сегодняшний год уже, наверное, полковник были?
- Майор, - сказал Карев. - Не в званиях дело, Серегин.
- Как посмотреть, - сказал Серегин. - У меня было звание - жулик. А
нынче - водитель первого класса. Две большие разницы... Он дотронулся до
локтя Карева. - Яков Степанович, сделайте мне уважение: такого человека
встретил, охота посидеть с ним. У меня поллитра настояно на калгане, я не
алкаш, но раз выпал такой случай...
- Это для чего ж, на калгане? - спросил Карев. - Для желудка.
На улице лил дождь, Карев устал, ему все надоело. - Ладно, - сказал
он. - Отметим встречу.
Они пошли на кухню.
Серегин усадил гостя за стол, а сам принялся хозяйничать.
Делал он это суетливо, радостно, но умело. Собрав на столе тарелки,
вилки, ножи, он не положил их навалом, а расставил два прибора друг против
друга и даже расстелил подле них бумажные салфетки треугольничком.
Поколдовав у плиты, он вынул теплое жаркое в латке, достал из
холодильника колбасу, соленые огурцы, сыр.
Карев посмотрел на запотевший графин с коричневой водкой.
- Тут, Серегин, не пол-литра - граммов восемьсот.
- Возможное дело, - сказал Серегин. - Зять доливает, я доливаю, мы
не меряем. - И обое лечитесь? - спросил Карев. - Я лечусь, а он - так...
Между прочим, Яков Степанович, зятек мой не знает про меня. Вообще-то он
парень дельный, только зануда. - А дочь знает? - спросил Карев. - Не
вполне. В случае они придут, значит, я вам поставил, чтобы вы мебель оценили
подороже... Давайте по первой, Яков Степанович, за встречу.
Калган оказался крепкий, но вкусный. Отсыревшее тело Карева тотчас
угрелось, он не ел с утра - день выдался беготливый - и сейчас налег на
закуску. Ему было приятно, что против него сидит за столом приветливый,
домовитый Серегин - человек, которого он, Карев, кажется, довел до ума.
Подробностей серегинской уголовной биографии он уже не помнил, промелькнули
лишь какие-то маловразумительные обрывки, однако тот факт, что этот Серегин
знал Карева в лучшие его боевые годы, а не мебельным оценщиком, торгашом,
растрогал Якова Степановича.