"Израиль Меттер. Среди людей" - читать интересную книгу автора

Побойтесь бога!.. Что вы мелете?
Председатель покрутил головой и улыбнулся.
- Насчет транспорта это я хватил лишку. Завертишься тут, ей-богу!
Артистка сердито отмахнулась от него, вынула из петлицы своего пальто
коротенький пучок фиалок и приколола к пиджаку Сергея Петровича. Он
поцеловал ей руку.
Прошла неделя. Аккуратно уложенный чемодан так и стоял на стуле подле
окна. Жить рядом с ним было беспокойно, как на вокзале. Сергей Петрович
начал сердиться.
На восьмой день ему позвонил наконец главбух и пригласил в театр.
- С вещами? - спросил Голубенцев.
- К сожалению, без, - торопливо сказал главбух.
В своем дощатом закутке, смущаясь и трогая переносицу двумя пальцами,
он объяснил Сергею. Петровичу, что поставить гардероб на баланс не удалось.
- А на преступление я идти не могу, - развел он руками.
- Какой же выход? - сухо спросил Голубенцев.
- А вы не пробовали обращаться в художественную самодеятельность? К ним
ревизоры из КРУ не так вяжутся...
- Все-таки это довольно странно, - сказал Голубенцев. - Я ведь, в конце
концов, ничего не прошу.
- Ох, душенька! - сокрушенно вздохнул бухгалтер, - По-человечески вас
понять можно... Вот что я вам посоветую. Артистка, которая входила в состав
нашей комиссии, страшно из-за вас бушевала! Валерьянку пила... - Бухгалтер
погладил Голубенцева по руке. - Предложите ей взять гардероб покойной жены
частным образом... И вам без хлопот, и нам.
Подумав, Сергей Петрович согласился.
Растроганная артистка долго благодарила его. Забрав чемодан, она
прислала ему на другой день большую корзину цветов и билет на премьеру
балетного спектакля.
В день премьеры Голубенцев приехал за полчаса до начала. Выходя из
автобуса, он увидел, как в переулке, за театральным зданием, вахтер
прогуливает рослую белую лошадь.
Публика в театре была празднично одета. Горели яркие гроздья люстр,
бойко торговал буфет. Голубенцев походил в фойе по кругу, с удовольствием
вдыхая запахи духов и прислушиваясь к радостному гулу ожидания и шарканью
ног.
В третьем ярусе он нашел свое место, примерился к биноклю и, чувствуя,
как предвкушение праздника постепенно переполняет и его, осмотрелся вокруг.
В оркестре он заметил того самого оркестранта, что приходил к нему с
комиссией. Сейчас Леша был во фраке и налаживал свою скрипку.
Когда поднялся занавес, Сергей Петрович увидел огромное голубое небо с
белыми облаками и яркие паруса бригов. Здесь они были гораздо красивее, чем
во дворе, на земле. Потом выехал на знакомой кобыле длинный и никому не
нужный Дон-Кихот. Вокруг него танцевали и размахивали руками. Балерина
вертелась на одной ноге, вытянув другую параллельно полу. В бинокль были
видны ее остановившиеся глаза и полуоткрытый улыбающийся рот.
Голубенцев с возрастающим нетерпением ждал, когда же наконец появится
артистка, которой он подарил Леночкины вещи. Водя биноклем вдоль всей сцены,
Сергей Петрович наконец-то нашел ее. Она стояла сзади, в углу, и держала
поднос с чашками.