"Сьюзен Мейер. Городская девчонка и ковбой [love]" - читать интересную книгу автора

- И не слишком обольщайтесь насчет дарственной. Во-первых, я вычитал
кое-что интересное в вашем документе. Там говорится, что вы должны прожить
здесь год, прежде чем вступите в права. По правде говоря, мне что-то не
верится, чтобы вы продержались здесь целый год.
Кэлеб на мгновение умолк, многозначительно окинув взглядом ее туфли
на высоких каблуках, мини-юбку и белую шелковую блузку, прилипшую к спине
из-за жары.
- А во-вторых, когда Ангус приедет, то ему стоит лишь разок
поговорить с вами, как он, я думаю, пожалеет о том, что сделал, и возьмет
обратно свое предложение.
С этими словами Кэлеб отвернулся и сунул ключ в замочную скважину.
Чувствуя себя словно ребенок, получивший нагоняй, Алексис с трудом
перехватила вещи, зажав их подмышками. Конечно, такому человеку, как Кэлеб
Райт, работнику, получившему более чем щедрое вознаграждение за свой
многолетний тяжелый труд, несложно увидеть в Ангусе что-то хорошее. В
глубине души она даже готова была признать, что дед, может быть, в самом
деле пытается собрать снова вокруг себя свою семью. И все-таки, если бы не
крайняя необходимость каким-то образом уговорить мать уйти от мужа, с
которым та несчастлива, она плевала бы с высокой колокольни на Ангусов
план. Вовсе не потому, что Алексис и ее мать не понимали, что к чему, и
даже не потому, что Ангус почти двадцать лет не хотел о них слышать. Но он
не приехал навестить и даже не позвонил, когда Алексис и ее мать чуть не
погибли в автокатастрофе по пути в Филадельфию, к Гаррету Эллиоту! Этого
уже довольно, чтобы понять: Ангусу было безразлично, живы они или мертвы.
Они были сами по себе. Их выгнали, даже не выслушав. И чтобы унять эту
боль восемнадцать лет спустя, ранчо недостаточно, не хватит и двадцати
таких ранчо.
Дверь распахнулась, и Алексис раскрыла рот от удивления. Уставленный
дубовой мебелью прекрасный холл, который она хранила в своей памяти,
выглядел запущенным до крайности. По одному-единственному взгляду можно
было понять, что и все остальное в этом, некогда великолепном, царстве
натурального дерева, громадных окон и сияющих люстр, находится далеко не в
лучшем состоянии.
И все-таки, подумала Алексис, озираясь вокруг, все осталось, как
было, и ничего не изменилось, не считая толстого слоя пыли, старости и
ветхости.
Ее охватило такое чувство, будто стоит только закрыть глаза - и ей
снова будет шесть лет...
Кэлеб кинул шляпу на стоячую вешалку у двери и остановился,
облокотившись о перила ведущей на второй этаж лестницы.
- Так, думаете, выдержите здесь целый год? ехидно спросил он,
пристально следя за Алексис.
- Бывало и похуже.
Он недоверчиво хмыкнул.
- Такая женщина, как вы, в таком городе, как Нью-Йорк, где богатых
мужчин хоть пруд пруди? Вот уж никогда не поверю.
- Я, между прочим, содержала себя сама, когда училась в колледже, -
отрывисто произнесла Алексис. - И мне известно, что такое перебиваться с
хлеба на воду.
Кэлеб покачал головой и обратил внимание на письма, лежавшие на столе