"Густав Майринк. Альбинос (Сб. "Люди без костей")" - читать интересную книгу автора

"Не я, а наш друг Кассеканари, музыкант и композитор", - и Ферекид
сделал попытку представить Корвинуса в темноте.
Несколько минут молчания.
"Я не вижу вас, господин Иранак-Эссак, где вы стоите"? спросил
Корвинус.
"Разве для вас недостаточно светло?" - ответил насмешливо альбинос.
"Сделайте спокойно несколько шагов налево... здесь открытая дверь,
через которую вы должны пройти... посмотрите, я уже иду навстречу".
Казалось, при последних словах, беззвучный голос приблизился и
друзьям вдруг почудилось, что они увидали на стене беловато-серый
расплывающийся пар, - неясные очертания человека.
"Не ходи, не ходи, ради Христа, если ты любишь меня", - прошептала
Беатриса и хотела удержать Корвинуса: "Но, Трикси, ведь не могу же я
опозориться, он и так вероятно думает, что мы все боимся".
И решительно направился к белой массе; в следующую минуту он исчез за
дверью, во тьме.
Беатриса жалобно плакала, полная страха, а молодые люди пробовали
ободрить ее.
"Не беспокойтесь, милая барышня", утешал ее Сатурнил, ничего с ним не
случится.
А если бы вы могли видеть, как делается слепок, это бы вас очень
заинтересовало и заняло. Сначала, знаете ли, накладывается пропитанная
маслом шелковистая бумага на волосы, ресницы и брови. Масло наливается на
лицо, чтобы к нему ничего не приставало, - затем пациента кладут на спину
и опускают его голову до кончиков ушей в сосуд с мокрым гипсом. Когда
масса затвердеет, на открытое лицо наливают мокрый гипс, так что вся
голова превращается в большой ком. После затвердения гипса места
соединения разбиваются резцом и таким образом получается пустая внутри
форма для отличнейших слепков и изображений".
"Но ведь при этом непременно задохнешься, сказала молодая девушка.
Сатурнил засмеялся: "Конечно, если бы при этом не вставляли в рот и в
ноздри соломинок, проходящих наружу сквозь гипс".
И для того, чтобы успокоить Беатрису, он громко крикнул в соседнюю
комнату.
"Мастер Иранак-Эссак, что это будет долго и причинит боль?"
Одну минуту царила глубокая тишина, потом издали послышался
беззвучный голос, ответивший словно из третьей или четвертой комнаты, или
сквозь плотную ткань:
"Мне от этого наверно не будет больно. И господин Корвинус тоже вряд
ли будет жаловаться, хе-хе. А будет ли это продолжительно? Иногда это
продолжается от двух до трех минут".
Что-то необъяснимо волнующее, неописуемо злобное ликование прозвучало
в этих словах и в ударении, с каким они были сказаны альбиносом, сковало
ужасом слушателей.
Ферекид судорожно сжал руку своего соседа. "Как он странно говорит!
Ты слышал? Я больше не выдержу чувства такого безумного страха.
Откуда он вдруг узнал имя Кассеканари по ложе "Корвинус"?
Или он с самого начала знал, для чего мы пришли?!! Нет, нет - я
должен войти. Я должен узнать, что там происходит".
В эту минуту Беатриса вскрикнула: "Там, там наверху, там наверху, -