"Густав Майринк. Кардинал Напеллус (Сб. "Люди без костей")" - читать интересную книгу автора

голубой лютик.
Я вступил в этот орден молодым человеком и покинул его почти стариком.
За монастырскими стенами расположен сад - там есть гряда, на которой
летом цветут названные мною ядовитые растения, а монахи поливают их кровью
из ран, полученных при бичевании. Каждый, вступая в орден, сажает такой
цветок, который, словно при крещении, получает свое собственное
христианское имя.
"Мой цветок носил имя Иеронима и питался моей кровью в то время, как
я сам изнывал в долголетнем напрасном томлении по чуду, ожидая, что
"Незримый Садовник" оросит корни моей жизни хотя бы одной каплей воды.
Символический смысл этого странного обряда крещения кровью
заключается в том, что человек магическим образом должен посадить свою
душу в райском саду и способствовать ее росту, поливая кровью желаний.
На могильном холме основателя этой аскетической секты, легендарного
кардинала Напеллуса - как говорит легенда - в течение одной лунной ночи
вырос голубой лютик вышиной в человеческий рост - весь покрытый цветами, а
когда раскрыли гроб, то там тела не оказалось. Говорят, что святой
превратился в растение, и от него, впервые появившегося на земле,
произошли все остальные.
Когда осенью цветы увядали, мы собирали и ели их ядовитые семена,
походившие на маленькие человеческие сердца - согласно тайному преданию
"голубых братьев" они представляют собою "горчичное зерно" веры, про
которое сказано, что владеющий им может переставлять горы.
Подобно тому, как их страшный яд изменяет сердце и повергает человека
в состояние между жизнью и смертью, так струя веры должна была преобразить
нашу кровь - стать чудотворной силой в промежутках между грызущей смертною
тоской и экстатическим восторгом.
Но я проник лотом моего познания еще далее, еще глубже в эти
удивительные притчи, я сделал еще один шаг и стал лицом к лицу с вопросом:
Что станется с моей кровью, когда она, наконец, будет напоена ядом
голубых цветов? И тогда ожили окружавшие меня вещи, даже придорожные камни
кричали мне тысячами голосов: снова и снова, с приходом весны, ты будешь
поливать ее, дабы возрастало вновь ядовитое растение, окрещенное твоим
собственным именем.
В тот час я сорвал маску с питаемого мною вампира, и мною овладела
непримиримая ненависть. Я вышел в сад и втоптал в землю растение, укравшее
у меня имя, питавшееся моею кровью, так, что не было видно ни одного
листка.
С тех пор мой путь был словно усеян чудесными происшествиями.
Еще в ту же самую ночь передо мною явилось видение: кардинал
Напеллус, державший в руке, словно зажженную свечу, голубой лютик с
пятилепестковыми цветами. Он походил лицом на труп лишь в глазах сверкала
неразрушимая жизнь.
Мне казалось, что я вижу свое собственное лицо - так велико было
сходство; и с невольным страхом я ощупал его, словно человек с оторванною
взрывом рукой, ощупывающий свою рану.
Затем я прокрался в трапезную и, в порыве дикой ненависти, взломал
раку, в которой хранились останки святого, желая уничтожить их.
Но там я нашел только глобус, который стоит вон здесь в нише".
Радшпиллер встал, достал глобус, поставил его перед нами на стол и