"Борис Мезенцев. Опознать отказались " - читать интересную книгу автора

невольников.
Но больше, чем птиц, Николай любил собак. Он редко докосил до школы
бутерброды, которые брал с собой. Бездомные Шарики и Жучки, виляя хвостами,
сопровождали его в пути, им-то и доставались обеды.
Года за два до войны Николай у кого-то раздобыл щенка. Ему сказали, что
родители щенка хорошей породы, очень красивы, легко поддаются дрессировке и,
мол, отпрыск вырастет под стать предкам. Николай назвал его звучным и
грозным именем - Барс. Песик плохо ел, часто болел, его одолевали блохи, но
заботливый хозяин мыл, чесал его, ухаживал за ним с трогательной нежностью.
Щенок подрастал, и Николай все больше и больше обнаруживал в Барсе
признаки обыкновенной дворняжки. То ли, даря щенка, Николая разыграли, то ли
тот, кто дал щенка, сам был введен в заблуждение, но, как бы там ни было,
Барс вырастал обыкновенным, совсем непородистым и далеко не красивым псом.
Николай к надоедливым и подчас грубым подковыркам относился терпимо,
даже философски. Когда я однажды сказал, что Барс похож на чеховскую
Каштанку, намекая на дворняжье происхождение, он не обиделся:
- Ну и что? Разве Каштанка становится хуже оттого, что она не
благородных кровей? Преданность хозяину - вот что ценно в собаке. Ты
посмотри ему в глаза, какие они умные и доверчивые.
Барс был рыжеватой масти, концы свисавших ушей и середина лба были у
него белыми, хвост бубликом. Николай утверждал, что по хвосту точно узнает
настроение Барса: если машет им широко, то сыт и весел, а когда лихорадочно
помахивает кончиком -..стало быть, нашкодил и подлизывается; опущенный и
неподвижный - значит, обижен или голодный. Не знаю, насколько наблюдения
были верны, но я верил другу.
Николай ходил с Барсом на рыбалку, ловлю птиц, Учил его "служить",
приносить различные предметы, брать след. Нельзя сказать, что псу легко
давалась "грамота", но Барс усердно выполнял команды. Бывало, Николай не
упускал случая, чтобы показать товарищам пса и очень огорчался, если тот не
исполнял его приказов или же делал что-то неправильно.
- Молод еще, но задатки в нем большие, - оправдываясь, говорил Николай,
нежно поглаживая рыжеватую спину четвероногого питомца, повизгивающего от
удовольствия.
Захватчики принесли в город бесправие, террор, голод. Многие горожане,
в том числе и семья Николая, питались плохо, иногда по нескольку дней не
видели, хлеба, запасы картошки и свеклы были мизерными, кукурузу берегли про
черный день. Николай сам безропотно переносил голод, но с болью смотрел на
истощенного Барса. Тайком от родителей подкармливал его тем, что доставалось
самому.
Возвращаясь от Павла Максимова с Барсом, Николай проходил мимо бывшей
школы медсестер, которую немцы превратили в казарму: в учебных классах
разместились солдаты, в спортивном зале - конюшня. Во дворе стояла походная
кухня, а около нее рубил дрова бородатый мужчина в фуфайке. Небольшая
котельная парового отопления, находившаяся в подвале, подогревалась дровами
и книгами из библиотеки. Хромоногий кочегар, грязный и всегда сонный, жил
там же, в котельной, питался солдатскими объедками и безжалостно ломал
заборы во всей округе для котельной и солдатской кухни.
Барс, визжа и заискивающе помахивая хвостом, норовил приблизиться к
кухне, куда его манили соблазнителньые запахи. Николай уступил
домогательствам четвероногого друга и по недавно протоптанной дорожке пошел