"Эдуард Мезозойский, Эллон Синев. Виктория" - читать интересную книгу автора

Значит, так. Далее. Предоставленным оружием ты должен
убить, уничтожить сидящие напротив ласковые искорки в зеленых
глазах РАЗВЕ МОЖНО ТАК СКАЗАТЬ? глазах на тонком лице,
обрамленном волнами кипящего золота. Tы должен убить девушку.
Если ты не... прирежешь, если ты не прирежешь девушку, вас
уничтожат обоих. Если же ты решишь самопожертвоваться,
приставишь лезвие к запястью и попытаешься вскрыть себе вены...
хм, девушку уничтожат все равно. Причем процесс этот будет
долгим и мучительным. Все? Нет, еще информация: времени у тебя
два часа, сорок минут из которых уже упали. Теперь все.
Детская арифметика, два минус один - остается один. Два
не минус один - остается два. Два трупа. Два минус один, да не
тот один - аналогично: трупы с отрезанными ногами, содранной
кожей... ну и так далее, у кого как фантазия работает.
Что-то знакомое есть в этом странном взгляде, в этом
движении головы, откдывающей со лба струи волос, в нервном
подрагивании рук. Я даже не знаю ее имени. Надо бы спросить,
конечно, неудобно сидеть и молчать, угрюмо поджав губы и
уставившись куда-то в сторону. Неудобно? Ха! "Позвольте узнать,
милая незнакомка, как вас зовут?" - "Юлия." - "Извини, Юлия,
я должен тебя убить. Так получилось. Не беспокойся, я тебя не
больно зарежу."
"Послушайте, может быть, мы все же познакомимся?"
Неужели я произнес это вслух? Изумленно-огорченный
взгляд, полуоткрытый рот, неуверенная скользящая улыбка. "Что с
тобой, Виктор? Зачем ты так?" Ага, ага, если бы это был сон, я
бы просто восхитился. Совершенно незнакомая девочка знает тебя
по имени и, судя по всему, намекает на какую-то связь в
прошлом. Дружескую, конечно, не более того, слишком шикарное у
нее тело... для меня. Снова смотрит - пристально, открыто,
грустно, со скрытой болью и вызовом. Да она знает! Как пить
дать, она знает все мои мысли, знает, какая участь ожидает ее.
Что получается - я уже решил окончательно и
бесповоротно? Нет-нет, глупости, конечно! Это я к тому, что
конец ее в любом случае предрешен, и он уже близко - через
полтора часа. Девушка нервничает, девушка боится, хотя изо всех
своих силенок старается не подать и виду. Руки, руки выдают ее.
Порывистые движения, какая-то авторучка, которую она уже
полчаса вертит и так, и эдак. Длинные нежные пальцы - кончики
их подрагивают. Что я хочу этим сказать? А что я, собственно,
вообще хочу сказать? "Послушай, ты, сука, заткнись и не сверли
меня взглядом! Через полтора часа ты сдохнешь самым свинским
образом, потому что я, Виктор-победитель, хочу жить!" Твои
зеленые лучики не помогут тебе, девушка, ты в любом случае
обречена, почему бы не совершить напоследок хорошее дело?
"У вас потрясающие глаза. В ниx чувствуется боль и тоска.
Вы, наверное, много испытали в жизни?" "Что я тебе сделала,
Виктор?" "Не называй меня Виктором, девочка. Я не Виктор, а
Денис, и вообще не местный, а из дальних стран, где на небе два
солнца, и лето круглый год." "Но..." "Там цветут арбузы и