"Барбара Майклз. Поместье 'Серые виселицы' " - читать интересную книгу автора

Барбара МАЙКЛЗ


ПОМЕСТЬЕ "СЕРЫЕ ВИСЕЛИЦЫ"


Литературный ПОРТАЛ


http://www.LitPortal.Ru #


Часть I
Лондон

ГЛАВА 1

Чернеющий остов здания до сих пор стоит на краю вересковой пустоши.
Плющ стелется по выщербленному камню, скрывая уродливые отметины огня, и
делает неясными очертания пустых прямоугольников, бывших когда-то окнами и
дверьми.
В другие времена и в других краях ничто уже не отмечало бы этого места,
кроме буйной поросли дикой травы, закрывающей все как покрывалом. Жители
деревни растащили бы камни для починки стен и постройки крепких хлевов для
скота. В Северном Райдинге редко попадаются камни, обработанные столь
тщательно, однако в стенах Грейгаллоуза не тронут ни, один камень. Птицы да
дикие животные: лисы, барсуки - находят укрытие в развалинах. Их голоса да
свист ветра - вот и все звуки, нарушающие тишину. Деревенские жители обходят
это место. Они называют его проклятым, и какое я имею право сказать, что они
ошибаются?
Я никогда не любила книг, которые начинаются: "Я родился". Но вот,
похоже, и я не избегну этого литературного греха. Некоторым извинением мне
служит то, что эта фраза все же не первая в книге. Достойно упоминания, что
я родилась в 1826 году, через семь лет после рождения Ее Величества и за
одиннадцать лет до ее восхождения на английский трон. В год моего рождения
едва ли не половина всех земель королевства находилась во владении пятисот
лендлордов. Естественно, что право участвовать в выборах принадлежало
исключительно землевладельцам. Только через четверть века после 1826 года
стал возможен развод без специального разрешения парламента, через
шестнадцать лет английский закон освободил маленьких детей от работы в
шахтах, и через полвека был принят закон об имуществе замужних женщин.
Казалось бы, эти глобальные проблемы не должны иметь отношения к жизни
благородной и богатой молодой женщины . Однако странная моя судьба явилась
результатом законов и социальных условий этого времени.
Я находилась в счастливом неведении обо всех этих зловещих
предзнаменованиях, когда лежала с соской в своей колыбели или выражала свой
протест младенческими воплями и позже, когда я в первый раз села на пони под
любящим, взыскательным присмотром отца. Помню я о нем только то, что это был
высокий человек с благородной осанкой, украшенный пышными бакенбардами. Мама
тоже вспоминается очень смутно - только сладкий аромат духов и шелест