"Барбара Майклз. И скоро день" - читать интересную книгу автора

присутствие здесь. С каким облегчением я бы вообще убралась отсюда, если бы
это было возможно, - ноги бы моей не было во Флоренции, несмотря на всю ее
неземную красоту. Судя по карте, маршрут не должен вызвать каких бы то ни
было затруднений. Надо только съехать с автострады Дель Соло в районе Фиренз
Эст, пересечь Арно по первому же попавшемуся мосту и держать курс на север в
направлении Фьезоле, небольшого городка, редко посещаемого туристами. Мне
никогда еще не приходилось переезжать реку. Конечно, на карте не были
отмечены неуютные и негостеприимные пейзажи, которые мне встретились при
подъезде к городу, ничего не было сказано и о его запутанных улочках с их
таинственными лабиринтами и совершенно противоречивыми знаками. По крайней
мере, теперь, находясь на Пьяццале Микеланджело, я не сомневалась в своем
местопребывании. Мне пришлось остановиться здесь, чтобы избавиться от
навязчивого ощущения езды по кругу, бесцельного кружения на одном месте.
С трудом мне удалось оторвать от руля свои затекшие пальцы, руки
бессильно упали на колени. В Тоскане стояла ранняя весна, несмотря на
ослепительно сияющее солнце, было свежо и прохладно. Руки у меня вспотели,
кроме того, их свело судорогой, от которой я никак не могла избавиться. Всю
дорогу от самого Рима я держалась за руль мертвой хваткой. Мне необходимо
было проделать этот путь. Если бы еще три месяца назад кто-нибудь сказал
мне, что я окажусь на Флорентийских холмах, я, наверное, рассмеялась бы - и
смеялась до тех пор, пока не пришла бы медсестра и не сделала бы мне
успокоительный укол.
Обычно, настолько я помню, меня всегда успокаивали именно таким
образом, и не один раз. Даже сейчас я не до конца понимаю, что так сильно
потрясло меня и вывело из равновесия, я не помню точной причины того, что
моя тетка Мэри называла "дорогостоящим сумасшедшим домом Кэти". Моя дорогая,
тактичная тетя Мэри. Ни у кого в нашей семье никогда не было ничего похожего
на нервный срыв. Только слабые люди могут быть настолько подвержены своим
эмоциям. Именно так относилась к этому тетя Мэри: новомодные термины,
связанные с психиатрией, явно не имели никакого отношения к ней. Можно
называть это учреждение сумасшедшим домом, психиатрической лечебницей или
домом милосердия; заболевание можно считать нервным срывом или длительной
депрессией, можно назвать его и меланхолией, как это делали в викторианскую
эпоху; так или иначе, каждый из этих терминов причиняет страдания тому, кто
еще в состоянии понимать, о чем идет речь.
Тетя Мэри была абсолютно уверена в том, что ее самонадеянная лекция,
преподнесенная в "приземленной и доходчивой" форме, заставит меня стыдиться
всех тех неподобающих поступков, которые я совершала за последние недели
нашего с ней общения. Видимо, она ожидала, что мне самой будет страшно
неловко за все происходящее и я поспешу извиниться. Доктор Хочстейн
попытался лечить мое "заболевание" с помощью своих новомодных методов.
Доктор Болдвин считал, что у меня вообще нет никакого заболевания.
- Мы так и не добрались до корня проблемы, Кэти. Четыре-пять лет
интенсивной терапии...
Болдвин и Хочстейн принадлежали к противоположным школам: Болдвин
ратовал за традиционные методы лечения, Хочстейн верил в самые современные и
модные веяния терапии: для него было совершенно неважно, что послужило
причиной заболевания; столкнувшись с болезнью, надо бороться с ней всеми
доступными средствами. Теоретически я не имела ничего против подобных
методов лечения, однако их использование в моем конкретном случае едва не