"Ферн Майклз. Валентина " - читать интересную книгу автора

глаза созерцанием красоты этой прелестной женщины? Не трудись отвечать! -
пошутил он. - Я слишком хорошо тебя знаю! Глаза у меня уже не так остры, как
раньше, но я читаю все в твоей душе по-прежнему, как делал это, когда мы оба
были помоложе.
Саладин склонился перед эмиром в почтительном поклоне, задумчиво
оглядев старика, возлежащего на кровати.
- Ты хочешь сказать, что глаза твои уже не те, что прежде? Когда-то
зрение у тебя было острее, чем у сокола!
- Да, но теперь мои глаза затягиваются пленкой, этим явным признаком
старости, - усмехнулся эмир. - Но я все еще могу оценить красоту женщины!
- Верно, ты еще недостаточно стар, чтобы не ценить женское
очарование, - согласился Саладин. - Скажи, Рамиф, что все это значит? Кто
эта женщина, которой ты позволил сидеть во главе твоего стола и рассуждать о
делах Напура? Мои военачальники в недоумении. Эмир прервал его.
- И после стольких лет нашей дружбы ты задаешь мне подобные вопросы? Ты
не имеешь права сомневаться! Аллах принимает свои решения, а я, Рамиф, свои.
Если тебе не нравится, как правлю я Напуром, то уводи поскорее своих
военачальников и не обращайся ко мне с просьбами! Я больше не хочу об этом
слышать! - голос старика звучал твердо. - Я позволил тебе высказать свое
мнение лишь потому, что ты мне как сын. Только поэтому я тебя и выслушал!
Давай лучше поговорим о другом. Эта пантера... где, скажи, ради Аллаха, ты
отыскал белую пантеру?
Саладин рассмеялся.
- Я подумал, что уж такой подарок должен тебе понравиться. Их было две,
но, к сожалению, один детеныш-альбинос погиб. Теперь ты единственный во всем
мире обладаешь белой пантерой, и другой, боюсь, уже никогда не будет. Я
счастлив, что мой подарок тебе понравился.
- Я бы предпочел персики, - ворчливо отозвался эмир.
- Вижу, твои вкусы не изменились! Я помню дни, когда ты поглощал целыми
корзинами сочные фрукты.
- А ты всегда объедался спелыми вишнями!
- Моя единственная слабость! - согласился Саладин. - Уже много лет не
доводилось мне отведать по-настоящему сочных вишен. Иногда я жизнь готов
отдать, лишь бы вкусить их сладость.
- Вот видишь! А сам прислал мне белую пантеру!
Оба старых друга рассмеялись.
- Время позднее, Саладин. Расскажи, что тебя беспокоит.
- Мои люди донесли, что Ричард Львиное Сердце двинулся к Иерусалиму.
Это, конечно, рано или поздно неизбежно должно было случиться, но все же
произошло несколько раньше, чем мы того ожидали. Филипп Французский вернулся
в Европу, и ходят слухи, что они с королем Ричардом расстались,
разгневавшись друг на друга. В любом случае, Малик Рик не должен взять
Иерусалим! И этого не случится! Праведные мусульмане готовы биться до
последней капли крови.
- Да, да! До последней капли крови! Иерусалим - наш! Так повелел Аллах!
Как случилось, что наши единоверцы были зверски убиты в резне у стен Акры?
Горечь зазвучала в голосе Саладина:
- Не знаю. Я направлялся на встречу с Ричардом, чтобы обсудить условия
обмена пленными, когда это произошло. Я угрожал ответить тем же, но не смог
убить людей столь бессмысленно. Мужчины, женщины, дети... В этом случае я