"Ферн Майклз. Валентина " - читать интересную книгу автора

вещей, значит мир и есть Бог.
Просто и трогательно проповедовал юноша ей свою веру, голос мягко
обволакивал, в словах чувствовалась затаенная тоска. Валентина поверила
Менгису, невзирая на то, что находилась она на вершине Аламута, в цитадели
убийц и воров. Девушка поверила ему, но сердце разрывалось на части от
противоречивых чувств. Если Менгис в силах решить, поможет ли ей шейх
аль-Джебал, не несет ли и он некую долю ответственности за те злодеяния, что
приписывают Старцу Гор?
- Еще раз спрашиваю тебя, Валентина, - мягко проговорил Менгис, на этот
раз без малейшего намека на насмешку. - Есть ли у тебя честь?
- Ты можешь верить во что угодно, Менгис, но если бы умирали от голода
мусульмане, я бы помогла мусульманам. Так что мне ответишь на просьбу?
- Мой ответ ты узнаешь завтра утром. Валентина заглянула в самую
глубину глаз юноши и улыбнулась.
- Не значит ли это, что ты хочешь заставить меня ждать целую вечность?
Менгис мог и не отвечать ей. Он нежно заключил в ладони ее лицо и долго
смотрел ей в глаза. Все заботы и опасения улетучились от этого ласкового
прикосновения и проникновенного взгляда. Она принадлежала ему, сейчас,
завтра, всегда. Он был ее судьбой.
- Здесь, в Аламуте, время не имеет никакого значения. Я хочу, чтобы в
этот вечер ты была моей гостьей. Может, - лукаво улыбнулся он, - я пожелаю
не расставаться с тобой никогда!
- Пожалуйста, не говори больше ничего подобного, если только не думаешь
так на самом деле, - попросила Валентина.
- А если я скажу, что действительно хочу, чтобы ты навсегда осталась в
Гнезде Орла, согласишься ли?
Страх овладел сердцем девушки. Ей следует отказаться!
- Я не могу остаться... по крайней мере, сейчас. Быть может, наступит
время, когда я...
- Да, понимаю, - сдержанно произнес Менгис.
- Скажи, - спокойно спросила Валентина, - когда шейх аль-Джебал
воссоединится душой со своим Богом? И кто сидит в его кресле?
- Очень хитрые вопросы ты задаешь, но я отвечу тебе. Я сижу в этом
кресле и становлюсь с каждым часом все больше похожим на шейха аль-Джебала.
- Нет! Нет! Ты не можешь сидеть в том кресле! Если это так, значит, ты
и есть... Нет! Нет! - в отчаянии воскликнула Валентина.
- Такова моя судьба, - произнес Менгис с печалью в голосе.
- Ты сказал, что люди являются заложниками судьбы, но неужели, зная
предназначенное, невозможно избежать рока?
- Это кажется парадоксальным, правда?
- Объясни мне так, чтобы я смогла понять, - со слезами в голосе
принялась умолять Валентина. - Именно это имел ты в виду тогда, в пустыне,
правда?
- Я глубоко скорблю о том, что отыскал тебя в пустыне. Я не имел права
это делать, но дал себе поблажку. С того самого момента, как мы встретились
в Мессине, я уже знал, что должен увидеть тебя снова. И в тот день, на
базаре, и потом, во дворце, я просто ничего не мог с собой поделать и
говорил себе, что когда окажусь на троне, стану вспоминать об этих встречах.
А теперь я отвечу на твой вопрос. Говоря о судьбе и роке, я имею в виду
других людей. Сам же я отличаюсь от остальных. Чтобы лучше понять, тебе