"Ферн Майклз. Валентина " - читать интересную книгу автора

Как бы в ответ на мольбы девушки, к ней подъехал всадник и остановился
возле плачущей придворной дамы.
- Королевская сводня вышла на прогулку?
Вы сейчас гуляете... или сводничаете? - грубо спросил Паксон,
склонившись к Валентине, но не сходя с коня.
Не обращая внимания на сарацина, Валентина быстро зашагала по пыльной
дороге, независимо вздернув подбородок и не беспокоясь, что Паксон увидит
слезы на ее щеках.
- Валентина! - окликнул Паксон. - Остановись! Я хочу поговорить с
тобой.
Валентина сделала вид, что не услышала его слов.
Паксон спешился и спустя мгновение уже сжимал девушку в объятиях.
Тогда-то он и заметил, что она плачет.
- В чем дело? - мягко спросил он. - Кто довел тебя до слез?
Кончиками пальцев он вытер слезинку, скользнувшую по гладкой коже.
- Скажи, кто тебя обидел, и я вытрясу из него всю душу! Взгляни на
меня! - попросил он.
Валентина против своей воли заглянула в темные глаза и почувствовала,
что тонет в глубине взора. Руки и ноги у нее ослабели и задрожали. В этот
миг она поняла, что Паксон - воин, и, согласно его разумению, женщина должна
быть завоевана, как кусок земли, город или корона. Завоевав же ее, он станет
рассматривать свое приобретение как собственность и будет сражаться, защищая
ее, но не из-за чинимых несправедливостей, а по гораздо более прозаической
причине: чтобы кто-либо не отнял у него нажитое добро.
Валентина не желала становиться собственностью Паксона. Девушка никому
не хотела принадлежать, а сколько себя помнила, она всегда кому-нибудь
принадлежала: была сначала дочерью своего отца и ученицей наставников, затем
подданной короля и придворной дамой королевы - всегда ее личность
растворялась в чьей-то личности. Внезапный проблеск истины подсказал
девушке, что ее самым заветным желанием было бы стать самой собой, отвечать
за себя, быть Валентиной. А в глазах Паксона читалась просьба принадлежать
ему, и если сейчас она проявит беспечность, то окажется в его власти, и он
завладеет ею - ее разумом, ее телом, сердцем и душой.
Валентина насторожилась, но глубокий взгляд агатово-темных глаз
необъяснимым образом уже заворожил ее. Горло у девушки сжалось, и она
покачнулась, но крепкие руки поспешили поддержать гибкий стан.
Валентина была так измучена и так утомлена, что ей захотелось закрыть
глаза и остаться навеки в надежном и теплом кольце рук сарацина. Она не
сделала и попытки высвободиться и затихла, лишь крепче прижавшись к юноше и
прислушиваясь к ровному биению его сердца.
Паксон опустил глаза на копну мягких спутанных волос у своей груди, и у
него возникло желание вечно оберегать и защищать эту девушку. Она была такой
теплой, такой нежной... Он заключил ее лицо в свои ладони и заглянул в
сапфировые озера глаз, опушенных густыми темными ресницами, на которых еще
поблескивали слезинки. Его уста прильнули к губам Валентины, сначала робко,
потом все более настойчиво.
Поколебавшись, Паксон отстранил от себя девушку.
- Валентина, я спросил, а ты мне не ответила. Он заботливо подвел ее к
выступавшему из земли камню и сел рядом.
- Расскажи мне, почему ты плачешь. Может, я смогу тебе чем-либо помочь?