"Ферн Майклз. Валентина " - читать интересную книгу автора

Когда она проснулась спустя несколько часов, Розалан все еще была
рядом, сочувственно поглядывая на нее. Валентина слабо улыбнулась и
попыталась сесть. Бедуинка снова уложила ее, и обессилевшей девушке пришлось
покориться. Голова болела, глаза заволакивала пелена. Собравшись, наконец, с
силами, Валентина спросила, как очутилась в этом полутемном шатре.
В глазах Розалан блеснули слезы, когда она принялась рассказывать о
резне пленников, устроенной воинами Ричарда.
- Христиане, - бедуинка плюнула на песок, чтобы выразить свое
презрение, - заковали наших людей в цепи и вывели их за городские стены. Они
стали скакать на конях среди правоверных и рубить их мечами. Саладин
бесстрашно въехал в город, - приукрасила события Розалан, - и потребовал,
чтобы Малик Рик отпустил оставшихся в живых.
Глаза бедуинки засияли от восторга при упоминании о знаменитом
предводителе мусульман.
- "Не оставляйте на поле никого из наших единоверцев, - приказал наш
благородный Малик эн-Наср. - Заберите всех!" И Малик Рик позволил нашим
всадникам свободно въехать в город и обыскать тюремную башню. Там тебя и
нашли! Сама я была среди тех немногих, кого спас Аллах. Воины приказали мне
выходить тебя и предупредили, что не миновать мне кары, если с тобой
что-либо случится. Ты храбрая, сказали они. Тебя нашли рядом с мертвым
христианином. Кинжал все еще был крепко зажат в твоей руке.
Валентина слушала, и дрожь отвращения пробегала по телу девушки. Вдруг
она все вспомнила. Здоровенный мужчина мусолил ее губы своим мокрым и жадным
ртом. Он грубо тискал груди и бедра заскорузлыми руками. Ей показалось, она
все еще ощущает тошнотворный запах грязного животного, исходивший от этого
человека, слышит его похотливый хрип, и он все еще прижимает ее к себе,
пытаясь раздвинуть ей ноги.
Вытянув перед собой руку, Валентина разглядела на своей коже запекшуюся
коричневой коркой кровь того воина. Жан! Он сказал, его зовут Жан! Он не был
безликим безымянным врагом, повстречавшимся на поле брани, у него было имя!
Девушка закрыла лицо руками и зарыдала, все ее тело сотрясли судороги,
постепенно перешедшие в истерический смех. Она сделала это! Защитила себя,
убив насильника!
Неожиданно Валентина пришла к выводу, что воин, похожий на Голиафа, сам
накликал на себя смерть. Она защищалась и поступить иначе не могла.
Розалан наблюдала за сменой чувств, обуревавших ее новую подругу, и
решила, что тонкая натура девушки потрясена ужасами свершившейся резни.
- Плачь, бедная голубка, пусть слезы омоют твою душу! - принялась
утешать бедуинка. - Этим вечером в лагере Саладина царит скорбь. Но не
сомневайся, наш великий предводитель так или иначе все равно отомстит за
смерть единоверцев. Плохо же придется христианам, хотя Малик эн-Наср и
поклялся, что не запятнает свое имя подобно тому, как сделал это король
Ричард. Однако, горе христианину, если он окажется в руках сарацина! Плачь,
голубка, плачь!
Валентина подняла голову, ее взор горел решимостью.
- Нет! - прошептала она безжизненным голосом. - Мертвые не могут
плакать по мертвым!
Розалан растерянно смотрела на смертельно бледное лицо Валентины, резко
выделявшееся на фоне черного полотнища шатра, а в молчании ночи раздавались
стенания: народ ислама скорбел о жертвах резни, устроенной Маликом Риком.