"Ферн Майклз. Валентина " - читать интересную книгу автора

- Черкешенку! Сколько раз тебе говорить? Хочешь услышать, что она
сделала, или предпочитаешь, чтобы тебе рассказал об этом кто-нибудь другой?
- Хорошо, расскажи мне ты, не то еще лопнешь.
Попридержав коня, чтобы поравняться с Паксоном, Мештуб начал свой
рассказ, и глаза его при этом возбужденно заблестели.
- Она сражалась, как тигрица! Схватила кинжал у торговца, и в глазах ее
все увидели смерть! Трое мужчин едва удерживали черкешенку! Никогда не
доводилось мне видеть женщину, которая с таким упорством защищала бы свою
честь! Жаль мне того беднягу, что станет ее хозяином!
Мештуб продолжал пересказывать свои впечатления, всячески приукрашивая
увиденное, а мысли Паксона необъяснимым образом обратились к Валентине.
"Защищала свою честь..." - сказал Мештуб. Паксон мог представить себе только
лишь одну женщину, способную так сражаться, защищая свою честь, и из глубин
его души всплыл образ придворной дамы английской королевы.
"Глупец! - выругал он себя. - Только у мужчин есть подлинная честь, а
женщины всего лишь обязаны почитать мужчин".

ГЛАВА 10

Путешествие в Напур оказалось долгим и утомительным. Караван
продвигался неспешно, лагерь разбивали ближе к ночи и пускались в путь
вскоре после рассвета, стараясь пройти как можно больше, прежде чем зной
начнет жечь равнины.
Валентина ехала вместе с Розалан под охраной евнухов. Устроенный на
спине верблюда навес, похожий по форме на беседку, надежно защищал от
солнца. Водой женщин снабжали в достаточном количестве, и дважды во время
привалов им позволяли омыть себе тело и насладиться прохладой оазисов после
жаркого дня.
Обращались с ними по-королевски, и когда Валентина поделилась своим
впечатлением с Розалан, бедуинка лишь удивленно на нее вскинула глаза.
- Разумеется! - воскликнула она. - С нами и должны теперь обращаться
по-королевски! Мы же стали членами семьи владыки! Мы с тобой принадлежим
эмиру, вот к нам и относятся соответствующим образом. Как ты этого не
понимаешь, Валентина?
Придворная дама Беренгарии рассердилась:
- Мне не впервой быть приближенной особой королевской семьи, - резко
ответила она, продолжая омовение.
Розалан пожалела о своем поспешном замечании, но гордость не позволила
ей это признать. Ответ Валентины напомнил бедуинке, что они не равны по
происхождению, и сознавать это было той неприятно.
- Я молю Аллаха, чтобы в семье Рамифа с тобой не обращались так
жестоко, как при дворе английской королевы, - бросила Розалан.
Спина Валентины внезапно словно одеревенела. Она медленно повернулась,
чтобы взглянуть на подругу, ее лицо потемнело от гнева.
- По крайней мере, при дворе английской королевы меня не принуждали
ложиться в одну постель с нечестивыми дикарями! Порка мне больше по нраву,
чем прикосновения липких рук и нечистое дыхание сарацин.
- Если твой король - образец христианина, то не удивительно, что мысль
о прикосновениях сарацин претит тебе! Немало слышала я россказней о Ричарде
Львиное Сердце. Он не настолько мужчина, чтобы возлежать с женщиной, и