"Ферн Майклз. Гордость и страсть" - читать интересную книгу автора

стало понятным, пока она прислушивалась к рыданиям Елены, доносившимся из
дома.


* * *

Елена рыдала так, как не рыдала уже много лет. Бедный Джемми! Не
слишком ли она строга с мальчиком? Нет, он должен знать, что можно и чего
нельзя, иначе его ждут большие неприятности. Его даже могут увезти отсюда!
Женщина снова всхлипнула при мысли о том, какой станет ее жизнь без Джемми.
Она жила только для него, и разлука с ним была бы невыносимой.
"Как странно, - подумала Елена, - теперь я люблю Джемми, будто он мой
собственный ребенок, а ведь когда-то я ненавидела этого пухленького розового
малыша".
Мысли ее вернулись на много лет назад, когда Елена была любовницей
барона. Он лгал ей, утверждая, что больше не спит со своей
женой-англичанкой. Но вскоре леди Ньюсом забеременела, и Елену приставили к
ней в качестве горничной. Елена помнила, как родился Джемми, и особенно
хорошо помнила тот день, когда барон с женой уехали на соседнюю плантацию, а
Джемми был оставлен на ее попечение. Затаив в душе злобу на хозяев за то,
что она оказалась в столь унизительном положении, Елена бросила ребенка без
присмотра, а когда вернулась, оказалось, что он упал и лежал без сознания.
Четыре дня младенец не приходил в себя.
Помнила Елена и тот день, когда барон велел ей избавиться от ребенка,
которого она носила под сердцем. Он не желал незаконнорожденных ублюдков в
своем доме. Елена лишилась своего ребенка, а теперь от нее требовали, чтобы
она заботилась об этом белокожем отродье.
Скоро даже самому несведущему наблюдателю стало ясно, что Джемми
отстает в развитии по сравнению с тем, каким был Карл в таком же возрасте. В
то время как тело его мужало, разум оставался на уровне ребенка. Когда леди
Ньюсом смирилась наконец с тем фактом, что Джемми слабоумен, то слегла и
буквально зачахла, страдая из-за сына. Через год она умерла, а ненависть
Елены к барону росла день ото дня. Сознание своей вины за недосмотр
заставило ее преданно заботиться о Джемми. Она полюбила этого малыша так же
сильно, как любила бы того ребенка, которого когда-то носила.
Елена вспомнила, как она была влюблена, как гордилась вниманием
надменного Картайла Ньюсома, и съежилась при воспоминании о лживых словах
любви, которые он говорил ей.
А теперь это увлечение Джемми индейскими девочками. Хорошо бы мисс
Бэннон удалось добиться своего и отослать детей к родителям на "Регало
Вердад". Так было бы лучше для всех. Особенно для Джемми.
Когда-то Елена рассказала барону о нездоровом интересе Джемми к
малышкам, а в ответ услышала грубый смех.
- Елена, ты удивляешь меня. Что за деликатный выбор слов? И скажи-ка, -
прошептал тогда барон, хватая ее за локоть, - почему тебе кажется, что со
мной нужно так осторожничать? Разве нам не известны моменты, когда
осторожность отбрасывалась ради кое-чего более важного и значительно более
приятного? - Его серые глаза пристально разглядывали женщину, и Елена
почувствовала, как румянец залил ее лицо. - А что касается Джемми, -
продолжил барон, явно наслаждаясь замешательством экономки, - то зачем