"Дмитрий Алексеевич Мищенко. Синеокая Тиверь (Исторический роман) " - читать интересную книгу автора

голову и молчала.
- Твоя воля, князь, - произнесла наконец и тихонько вздохнула. -
Позволяю и говорю: в добрый путь, в счастливый час, сынок...
При этих словах подошли к Богданке два отрока, взяли его под руки и
легко, ничуть не напрягаясь, посадили на стол.
И снова запели величальницы, только теперь уже не громко, а
сдержанно, таинственно-грустно:

Знала ли ты, матушка,
Что жизнь давать -
Значит, на части
Свое сердце рвать?
На буйные ветры,
На зимние стужи,
На то, что есть ныне,
Что будет потом,
Как только покинет
Сыночек твой дом...

Княгиня только теперь не удержалась и дала волю слезам. Но князь не
обратил на них внимания. Взял в руки ножницы, примерился и отрезал
несколько локонов. Потом еще и еще. Был так тверд в своих действиях,
словно и не знал, что постригает собственного, к тому же
одного-единственного сына. Вроде и безразлично ему, что этот сын уйдет с
сегодняшнего дня в чужие руки, не будет знать материнских ласк и защиты
родителей. Так оно, наверное, и было: князь радовался, что забирает у
матери сына, посылает его в достойную науку - оттачивать ум и закалять
сердце для святого дела, чтобы стать мужем равным и думающим, а значит,
опорой земли и народа. Поэтому и тверд, поэтому и не обращает внимания на
материнские слезы. А иначе кто бы берег землю и народ тиверский от
врага-супостата? Ходили бы под ярмом чужестранным.
Понимала это княгиня Малка или обязана понимать: вытерла наконец
последние слезы и приблизилась к Богданковой невесте.
- Как только князь закончит пострижение, подойдешь, дитя, возьмешь
вот тот венок и увенчаешь им княжича. Знаешь, что нужно говорить, венчая?
- Знаю.
- Ну и хорошо. Щит и меч поднесет ему другая - девушка из народа.
- А где та девушка?
- А действительно, где? - повернулась княгиня к слугам.
- Пошли за ней, должна сейчас быть, достойная.
Челядникам давно приказано отыскать среди присутствующих на
пострижинах самую красивую девушку и втолковать ей: должна передать
княжичу броню и тем самым благословить от имени народа тиверского на
ратные подвиги. Да только легко сказать: отыскать лучшую из лучших. А где
найдешь такую? С ног сбились, а ее нет и нет. Одни прячутся, узнав, кого
ищут люди князя, другие шутят и выталкивают вперед ничем не приметных
девушек и даже таких, что им ведьм и упырей только и приветствовать. Девки
упираются, а то и кричат, и челядники, рассмотрев, машут на них рукой.
И все-таки нашлись и такие, что указали на наилучшую. Ею оказалась
Миловидка из Выпала.