"Сергей Михайлов. Шестое чувство" - читать интересную книгу автора - Ты часом не сбрендил, папаша? - пробасил инопланетянин и, махнув
рукой, ступил на мостовую. - Осторожно! - крикнул я, но было поздно: огромный КАМАЗ, гружённый ржавыми трубами, налетел на инопланетянина и сшиб его. Я зажмурился и до крови закусил нижнюю губу. Когда я вновь открыл глаза, всё было тихо. Ни КАМАЗа, ни инопланетянина, ни даже цейсовских очков. Прохожие как ни в чём не бывало торопились по своим делам, а тётя Клава спокойно и непринуждённо беседовала с клиентом об исчезновении сахара и предстоящем визите Рейгана в Москву. "Показалось, что ли?" - недоумевал я, садясь в подошедший автобус. - Николай Николаевич! - крикнула мне вдогонку тётя Клава. - Прессу забыли! Но я уже не слышал её. Я стоял на задней площадке "Икаруса" и был похож на человека, над которым поработал первоклассный гипнотизёр: я ничего не видел, не слышал, не чувствовал. "Что же это было? Что же это было?" - неустанно спрашивал я себя, но ответа не находил. На работу я опоздал. Евграф Юрьевич, заведующий лабораторией и мой непосредственный начальник, высокий, тучный мужчина лет пятидесяти со строгим голосом, обширной лысиной (но моя всё равно была больше) и большими очками на крупном носу, при виде меня покачал головой и демонстративно посмотрел на часы. Я виновато развёл руками и произнёс дежурное оправдание: "Транспорт!", на что завлаб согласно кивнул. Считалось, что после этого кивка опоздавший реабилитирован. Я возвестил общее "Здрасьте!", плюхнулся на скрипнувший подо мной стул и приступил к своим непосредственным обязанностям. событий часовой давности. Безбородый инопланетянин в морковном свитере никак не выходил у меня из головы. "Сшибла его машина или нет? - думал я. - Если да, то почему не осталось никаких следов, почему никто ничего не заметил? А если нет... Если он не попал под этот чёртов КАМАЗ, то был ли он вообще? Дьявольщина! Опять, что ли, мистификация? И ещё этот червонец..." Я разжал руку. Золотая монета 1912 года выпуска удобно лежала в моей пятерне и в её реальности мог усомниться лишь слепой или идиот. Ни тем, ни другим я себя не считал. "Значит, был, - решил я. - И, значит, его сшибли. Или не сшибли?.." И опять тот же круг вопросов, на которые никак не находилось ответов. - Что это вы там разглядываете, Николай Николаевич? - раздался вдруг над самым моим ухом любопытный голос Тамары Андреевны, дамы вполне определённой наружности и совершенно неопределённого возраста. Относительно её возраста существовал ряд поразительнейших гипотез, но все они сводились к одному: сорок ей уже было, восьмидесяти ещё нет, а где именно на этом интервале лет она в данный момент застряла, неизвестно, пожалуй, даже ФБР. Работала она старшим экономистом. - Ну-ка, покажите! - потребовала она игриво, пытаясь скрыть за фамильярностью своё беспредельное любопытство. "Сейчас, разбежалась", - со злостью подумал я и спрятал руку с монетой в карман. - Ай-яй-яй! Нехорошо, Николай Николаевич, - укоризненно покачала головой Тамара Андреевна. - Я же видела, у вас новый юбилейный рубль с изображением Горького. Ну покажите! |
|
|