"Сергей Михайлов. Шестое чувство" - читать интересную книгу автора

добры, сделайте до вечера.
- Хорошо, Евграф Юрьевич, сделаю, - ответил я, беря отчёт и
чертыхаясь в душе. По пути к своему месту меня перехватил Балбесов Антон
Петрович, тридцатипятилетний кандидат наук, старший научный сотрудник и
карьерист с вредным характером.
- Что, Николай Николаевич, - ехидно спросил он, - озадачил тебя шеф?
Я уныло махнул рукой и плюхнулся на свой стул. За моей спиной
фыркнула Тамара Андреевна. "Интересно, что они все обо мне думают?" -
подумал я и решил "прощупать" мысли своих коллег по лаборатории.
Карьерист Балбесов думал обо мне совсем немного, все его мысли можно
было сформулировать в виде одного понятия: "Тюфяк". "Так. Поделом мне. А я
ему ещё диссертацию помогал писать. Вот она, человеческая благодарность", -
сокрушённо покачал головой я. Петя-Петушок, молодой специалист двадцати
трёх лет от роду, вообще ни о чём не думал. Облокотившись на левую руку и
прижав ладонью к уху миниатюрный наушник от спрятанного в кармане джинсовой
куртки плейера, он имитировал процесс бурной производственной деятельности.
В недрах его сознания я всё же отыскал скудную информацию о себе, но и
здесь она укладывалась в одно единственное понятие: "Неудачник".
"Настроившись на волну" Тамары Андреевны, я вдруг с ужасом обнаружил, что
сия достойная дама безумно влюблена в меня вот уже более десяти лет. Меня
бросило в жар и тут же прошиб холодный озноб. Этого ещё не хватало! Вот так
подарочек свалился на мою бедную головушку... Я расстегнул ворот рубашки и
перевёл дыхание, заметив мимоходом, что оно у меня стало судорожным и
неровным. Попытка прочитать мысли Евграфа Юрьевича привела к неожиданному
эффекту. Завлаб вдруг шумно вздохнул и ласковым, совсем неначальственным,
голосом произнёс:
- Николай Николаевич, дорогой мой, займитесь, пожалуйста, делом.
Очень вас прошу.
Я растерялся.
- Да я разве чего, я ничего... - промычал я и покраснел.
- Влип, - ехидно прошептал Балбесов.
В этот момент дверь отворилась, и на пороге вновь возник Завмагов.
- А ты врёшь, старик, будто на Истринском не было тарелочки, -
пробасил он, снова подкатываясь ко мне. - Была, мне очевидец рассказывал.
Большая, чёрная такая, и грохот от неё неимоверный. Не мог ты её не видеть.
- А я тебе говорю - не было тарелочки, - сердито прошептал я, косясь
в сторону шефа. - Гроза это была, обыкновенная майская гроза.
Действительно, была, большая такая, вся чёрная, но туча, и грохот от неё,
совершенно верно, был неимоверный. А очевидец твой врёт, надеясь на дешевую
сенсацию, или просто страдает галлюцинациями. И потом, разве сейчас
тарелочками, или другими какими НЛО, народ удивить? Почти каждый что-нибудь
знает, слышал или даже видел. Так и скажи своему очевидцу. А если мне не
веришь, то нечего и спрашивать. Тоже мне, любитель фантастики нашёлся!
Озадаченный Завмагов почесал в затылке и, ничего не ответив, покинул
помещение, "До чего же дотошный мужик, - с облегчением вздохнул я. - Кто ж
мог подумать, что его тема космических пришельцев разберёт. Поистине, пути
Господни неисповедимы".
Следующие два часа я провёл в усердной работе. Несколько раз я ловил
на своем затылке одобрительные взгляды Евграфа Юрьевича и, поощряемый ими,
с ещё большим рвением и старанием принимался за порученное мне задание.