"Сергей Михайлов. Шестое чувство" - читать интересную книгу автора

чтобы разыскать человека, и тем более деталь якобы созданного им
самогонного аппарата.
- Сведения об этом человеке имеются в местном отделении милиции, -
сказал я. - Им известно и его полное имя, и его место жительства. - Я
заметил, как он нахмурился. - Кроме того, и Козлятин, и Мокроносов
наверняка знают этого алхимика... Послушайте, майор, перестаньте, в конце
концов, играть со мной в кошкимышки! - не выдержал я. - Создаётся такое
впечатление, что вы любыми путями пытаетесь увильнуть от расследования,
ищете хоть какую-нибудь зацепку, чтобы не дать делу дальнейшего хода. Что,
опять, скажете, сроки поджимают? Некогда, да и неохота, возиться в этом
дерьме? А невинного человека сажать - на это у вас и время, и охота есть?
Ведь в ваши руки судьбы людей вверяют, а вы... Эх, вы!..
Мои слова всё-таки возымели действие. Я видел, как он смутился. А это
уже, согласитесь, кое-что. Несколько минут он молча ходил по кабинету,
насупив брови и боясь встретиться со мной взглядом. Наконец он остановился
как раз напротив меня.
- Хорошо, Николай Николаевич, - сказал следователь Пронин, и я
впервые услышал в его голосе человеческие нотки, - я доведу это дело до
конца. Обещаю вам. Позвоните в понедельник, я сообщу вам результаты
расследования. В неофициальном порядке, конечно, сами понимаете...
Мне ничего не оставалось, как поверить румяному майору. Кто знает,
может, хорошее в нём возобладает и перетянет, наконец, плохое.
Увы, моим надеждам не суждено было сбыться. В понедельник, опять-таки
после работы, я решил лично повидать майора Пронина, предпочитая беседу с
глазу на глаз телефонным разговорам. Но дежуривший у входа милиционер не
пустил меня наверх, заявив, что следователь Пронин отсутствует и будет
отсутствовать до конца недели. Что мне ещё оставалось делать, кроме как
положиться на свой безотказный "детектор лжи"? Я прозондировал мозг
дежурного и выявил лживость его сообщения: майор Пронин в это самое время
сидел у себя в кабинете и меня - лично меня! - велел к себе не пускать ни
под каким видом. Что ж, придётся идти на хитрости. Я пересёк узкую улочку,
остановился в тени какого-то подъезда и приготовился к длительному
ожиданию. Должен же он когда-нибудь выйти оттуда! Ждать мне пришлось около
часа. Наверное, он заметил меня ещё раньше, из какого-нибудь окна, или
дежурный сообщил ему, что "тот самый тип" караулит напротив, - словом, не
успел майор выйти, как сразу же юркнул в стоявшую у подъезда "волгу" и тут
же умчался, дав полный газ. А я, несолоно хлебавши, вышел на середину
безлюдной улочки и вдруг почувствовал приступ неудержимого веселья. Ведь
кому сказать, что следователь по особо опасным делам избегает меня, словно
муха хищника-паука, - поднимут же на смех!
Майора я поймал только через два дня. То ли он ослабил бдительность,
то ли понадеялся на судьбу, но только в среду я столкнулся с ним нос к носу
при входе в его контору. Он понял, что влип, и не стал разыгрывать комедию.
- Идёмте, - бросил он на ходу и быстрым шагом направился к себе. Пока
мы шли, я проник в его сознание и как следует поворошил там. К концу нашего
недолгого пути я уже знал всё.
Войдя в кабинет, он резко повернулся и, с неприязнью глядя мне в
глаза, выпалил:
- Послушайте, гражданин Нерусский, в вашей самодеятельности нет
теперь никакого смысла. Дело закрыто и передано в суд, Козлятин к убийству