"Сергей Михайлов. Иное" - читать интересную книгу автора

гранату, замахнулся, но... Ближайший к нему стражник оказался
проворнее его; словно тигр, бросился он на молодого террориста,
выхватил из его рук гранату и швырнул в окно. Спустя секунду-другую
с улицы донёсся взрыв, посыпались цветные оконные витражи.
Скрученный анархист был доставлен к ногам монарха. По Палате
пронеслась волна смятения и запоздалого ужаса...
- Та-ак, - протянул Голан, умело скрывая дрожь в голосе. Лицо его
посерело, глаз налился краснотой. - Ты смел, но глуп, молокосос,
смел, потому что поднял руку на своего государя, глуп, потому что
обрёк на смерть не только себя самого, но и всю свою вонючую родню.
Доставить ко мне родственников этого мерзавца! - рявкнул он,
обращая к стражникам грозный свой лик. Потом с силой всадил в
отважного анархиста свою смертоносную спицу. - На, получай, щенок!
Теперь дело пошло быстрее. Ночь была на исходе, Голан явно устал,
рука плохо повиновалась ему. Чувства притупились, смерть врагов
пресытила его сверх всякой меры, да и шок от неудавшегося покушения
на его царственную особу дал о себе знать: нервы его были на
пределе. Вислоухий ходил за ним, поминутно спотыкаясь и откровенно
зевая. А толпа врагов тем временем редела всё больше и больше. Уже в
преддверии Палаты Церемоний было пусто, все оставшиеся в живых без
труда разместились в центре залы, теснимые от стен стражей.
Обречённые на смерть роптали теперь во весь голос, они тоже устали,
устали ждать своей очереди, и грядущая смерть уже казалась им
избавлением. Они откровенно клеймили Голана бранными словами,
называли его диктатором, тираном, узурпатором, убийцей,
садистом-шизофреником, растлителем малолетних и похотливым котом.
Они смотрели ему прямо в лицо, не скрывая своей ненависти и
презрения - Голан лишь хохотал им в ответ и крикунов приканчивал
первыми. Последним пал старый коммунист, перед кончиной пообещавший
вздернуть всю эту дворцовую мразь на сотнях виселиц.
Впрочем, осталось ещё несколько толстунов - тот самый конный
разъезд, посмевший накануне подвергнуть сомнению божественность
Верховного Правителя и не пасть пред ним ниц по первому же его
повелению. Все они тряслись от страха и жалобно скулили.
- Пощади нас, Повелитель! - возопил глава разъезда, бухнувшись
перед ним на колени; остальные не раздумывая последовали его
примеру. - Туман неведения застлал глаза наши в тот роковой для нас
час, когда ты, о Великий, с триумфом въезжал в столицу нашего
благословенного государства. Пощади!
- Пощадить, что ли? - с полувопросом обернулся Голан к засыпающему
на ходу Вислоухому. Ему надоело карать, но и миловать он не умел.
- Пощадить, - кивнул Вислоухий машинально.
- А, так ты вступаешься за этих псов? - заорал монарх и пнул Тень
так, что тот врезался в гущу полусонных сановников. - Ну нет,
теперь-то им пощады ни за что не будет.
Ослабевшей рукой вонзал он спицу в тугие покорные тела солдат;
стражники следом выволакивали сдувшиеся безжизненные мешки из зала.
- Всё, с крамолой в Империи покончено. Раз и навсегда. - Он в
бессилии плюхнулся на трон. - Уйдите все. Тень, останься.
Когда сановники, шатаясь и похрапывая на ходу, покинули Палату