"Михаил Михайлов. Начало прошедшей войны " - читать интересную книгу автора

драному' - промелькнуло у меня в голове, когда я уселся на стул.
- Что, Серег, опять фитиль вставили - ухмыльнулся мой сосед справа
Витька Сухотов. Он перекинул страницу записного блокнота и начал строчить,
лишь ему одному известные данные. Почерк Витька был настолько неразборчив,
что разобрать мог только он один. Если у кого-то курица писала лапой, то и
Сухотого там отметился весь курятник, причем курятник, сбежавший из Китая.
- Смейся, смейся о мой лукавый и ехидный друг. Осталось еще полчаса
этой белиберды, а вот потом рукопашка. Не забыл , что ты являешься моей
постоянной и незаменяемой макиварой? - деланно лениво протянул я, искоса
посматривая на него. Мои ожидания оправдались, друг сразу поскучнел, что-то
пробурчал себе под нос и начал ожесточенно черкать в своем блокноте.
В плане владения руками и ногами Витек был на высоте, да и ножом владел
на уровне. Проблемы начинались, когда брался за винтовку. Проклиная слишком
длинный штык 'мосинки', ее прихватистость и блажь киношников, он раз за
разом втыкал острие штыка в чучело. Еще была одна причина его
непереносимости занятий рукопашного боя. Согласившись раз составить мне
спарринг, он остался постоянным партнером в тренировках. Несмотря на его
хорошие боевые качества, мне он уступал значительно и это его злило. Тем
более что после его каждой шутки или подначки я отыгрывался во время
спарринга.
Наконец руководитель занятий дал сигнал к окончанию и распустил солдат.
Спускаясь по лестнице на улицу я думал о странностях на этих подготовках по
съемкам. Ну, спрашивается зачем нам , актерам в редких эпизодах, знать все
нюансы отношений в войсках на начало войны. Удивляла и подготовка с
оружием - ежедневные стрельбы ночью и днем, марш броски. Окончательно я
убедился в липовости легенды после начала политзанятий о
марксизме-ленинизме. Уж это точно не пригодиться на съемках.
Вот только для чего все это нужно на самом деле я не мог догадаться и
все предположения были одно другого фантастичнее. Построившись на
спортплощадке в шеренгу, мы дождались звучной команды взводного и пустились
вскачь, как застоявшиеся жеребцы. Это сравнение еще и подтверждалось громким
гоготом моих сослуживцев, делящихся мнением о прошедших политзанятиях. Надо
было пробежать пяток километров за очень ограниченное время. Такая пробежка
была обязательным началом тренировок по физо.
К вечеру мы были выжаты и напоминали дольки лимона, который уже в пятый
раз кидают в чашку с чаем. Мне еще предстояло отработать свой наряд перед
замполитом, но все переменилось буквально за пару минут. В расположение
зашел наш комбат в сопровождении одного из сценаристов (по крайней мере нам
их так представили) и проговорил:
- Солдаты, хм-м, бойцы Красной Армии! С завтрашнего дня у нас
начинаются съемки, поэтому сегодня ранний отбой. Подъем будет также ранний -
в четыре утра и погрузка в машины. Завтрак получите сухпайком и перекусите
после погрузки, в машинах.
Утро для меня началось с крика дневального в четыре часа. Эта горластая
скотина проревела 'Подъем!' с ужасно довольным видом. Одевшись в уже
набившую оскомину гимнастерку и и широкое галифе, я поплелся в каптерку за
вещмешком и оставшимся обмундированием. В расположении стоял бардак - каждый
стремился побыстрее получить свои вещи и выскочить на улицу. Лишь появление
комбата внесло порядок в окружающую сумятицу.
Я увидел Витька, который уже получил все свое барахло и почти выскочил