"Владимир Михайлов. Тогда придите, и рассудим ("Капитан Ульдемир", книга вторая)" - читать интересную книгу автора

не совсем по его специальности.
И еще один человек - новый член экипажа. Вместо Иеромонаха, чьи останки
покоились, надо полагать, в тучной почве планеты Даль.
Кстати, перед отлетом оттуда экипаж решил перенести прах в другое
место. Не пристало их товарищу лежать у большой дороги. Место, где
Иеромонах был похоронен после битвы, - под таким названием тот инцидент
войдет, очевидно, в историю планеты Даль, - было обозначено точно. Однако
останков они не нашли. Никто так и не понял, кому и зачем они
понадобились. Культа мертвых на планете вроде бы не существовало. Друзья
погрустили, поклонились пустой могиле и улетели.
Вместо выбывшего им дали на Земле другого инженера-электроника. Женщину
с непривычным и звучным именем Астролида.
Впервые увидев ее, Ульдемир почему-то вспомнил Анну, хотя ничего общего
между двумя женщинами не было. Вспомнил так четко, как если бы она лишь
секунду назад стояла перед его глазами.
А ведь он даже не мог точно сказать, когда и где видел ее в последний
раз. Она исчезла, и все. Не сочла. И когда Даль провожала их, ее среди
провожавших не было.
Наверное, Анна повзрослела, и Ульдемир больше не был ей нужен. Ульдемир
- это была романтика, пришелец извне, загадка, тайна. А потом ей стало
нужно что-то проще и прочнее. Кто осудит?
Не Ульдемир.
Астролиду он встретил сдержанно. Он был против женщин в рейсе. То было
не суеверие, хотя и без него, наверное, не обошлось: капитан как-никак
родился в двадцатом веке, когда где - знание, а где - суеверие было еще не
вполне ясно и порою одно принимал за другое. Капитан был против женщин на
борту из трезвого расчета. Мужики сами по себе - нормальный народ. Так
думал Ульдемир. Но стоит появиться женщине - и инстинкты начинают
подавлять рассудок. Так люди устроены. Природа.
Но Астролида была еще и современной женщиной. А их Ульдемир просто
побаивался. Тут был не двадцатый век и не планета Даль. Насколько он мог
судить по своим кратковременным пребываниям на нынешней Земле, современная
женщина, скажем, могла появиться перед вами почти или даже совсем
обнаженной. Ничего не скажешь, это было красиво: себя они держали в
порядке. Но не дай бог сделать из этого какой-то далеко идущий вывод -
если, допустим, вы пришли в гости, и хозяйка приняла вас таким образом; в
Ульдемировы времена такие выводы не заставили бы себя ждать. А тут невежа
вмиг бы оказался на полу, и никто даже не помог бы ему подняться. Женщины
просто стали богинями, а богиням неведомы ни страх, ни стеснение, богиня и
нагая остается богиней. И в то же время порой от словечка, казавшегося
капитану по нормам его времени ну совершенно невинным, такие и в книгах
печатали (в газетах, правда, избегали), женщина могла прийти в неистовство
или поссориться очень надолго. Однако корабль есть корабль, рейс есть
рейс, и - полагал капитан Ульдемир - слова в рейсе порой вылетают не
совсем те, что на приеме.
Вот почему он встретил Астролиду настороженно. Но постепенно привык.
Никаких номеров она не выкидывала. На мужиков обращала не больше внимания,
чем требовала дружеская вежливость. И работала хорошо, без скидок. Это он
понял на первых же тренировках. И покорился. Потом она стала ему даже
нравиться. Не более того. И то - издали. Может быть, потому что не его тип