"Владимир Михайлов. Среди звезд" - читать интересную книгу автора

Земле. Из них явствовало, что Болезнь распространялась если и не в
геометрической прогрессии, то, во всяком случае, очень быстро. Сначала
заболел один человек, в последнем сообщении речь шла уже о десятках. Сейчас
их, наверное, уже сотни. И с каждым днем задержки корабля будут заболевать
новые сотни, если не тысячи. Пять лишних дней - многие тысячи человек...
Убивает ли эта болезнь, или люди выживают, никто на корабле пока не знал:
"Ньютон" не обладал столь мощными передатчиками, чтобы, находясь на середине
пути, установить связь с Эвридикой. Но в конце концов всякая болезнь может
убить, если с ней нечем бороться.
Люди, летевшие на "Ньютоне", как будто догадывались, в чем там дело. По
крайней мере так они говорили. И везли они с собой не что попало, а
средства, которые, по их соображениям, должны были помочь. Большая часть
этих людей работала на Эвридике раньше, в составе предыдущих станций, и
встречалась с чем-то подобным, хотя и не в таком масштабе. Они предполагали,
что это взбунтовался один из вирусов Эвридики, все предшествовавшие
поколения которого были почти безвредны, но который имел способность быстро
видоизменяться. Так что на этих медиков можно было положиться.
За пять дней они, быть может, если и не справятся с Болезнью, то, во
всяком случае, ограничат ее, прервут распространение. Пока корабль летел,
они сидели в кают-компании и разрабатывали планы локализации. Это были
решительные ребята, вирус явно не выдержал бы схватки с ними, испугался бы
уже одного вида их блестевшей стеклом и хромом аппаратуры. Они все время
пересчитывали дни, отделявшие корабль от Эвридики. А теперь, по милости
Круга, этих дней станет на пять больше.
Пять дней. Тысячи человек. Круг, очень хочется жить. Если корабль
повернет, то все-таки есть хоть какой-то шанс, что они тебя найдут. Медики
не скажут ни слова, они лишь вздохнут и про себя прикинут, сколько больных
прибавится за эти дни. Больных, а может быть - мертвых. Тысячи. Круг, даже
если бы ты совершил все те подвиги, о которых мечтал, если бы сделал
открытия, которые тебе мерещились, разве твоя жизнь стоила бы больше, чем
жизнь тех тысяч людей?

Аналитик сказал:
- Нет. Твоя жизнь никогда не сможет быть жизнью больше чем одного
человека. Все люди - люди.
- Ну да, - возразил биограф, которому очень хотелось продолжить свой
труд. - Они-то там, может, еще и не умрут. А уж ты - наверняка. А ведь ты
так хотел увидеть Инну.
Но тут в разговор вступил тихий влюбленный. И сказал:
- Да, я хотел увидеть Инну. Я не прилечу; она меня не увидит. Но
подумай, Круг, что будет, если ты прилетишь и уже не найдешь ее? Что будет?
Ты хочешь жить; но после того - ох как ты будешь хотеть умереть!

Вот и все, решил Круг. Тема исчерпана. Корабль не должен, не должен
вернуться за тобой.
Он решил так, и ему стало легче. Он пошевелился в скваммере, пытаясь
устроиться поудобнее. Хотя он пребывал в состоянии невесомости и на него
ничто не давило и ничто не стесняло, ему все же захотелось устроиться
поудобнее, чтобы доказать себе, что пока еще он - полновластный хозяин
своего тела, да и скваммера тоже. Он так и сделал, и продолжал размышлять.