"Сергей Владимирович Михалков. Балалайкин и К- (Пьеса в двух актах)" - читать интересную книгу автора

КАРТИНА ТРЕТЬЯ

Рассказчик (в зал). Мы почти не спали и думали только о предстоящем
визите к Ивану Тимофеевичу, долго и тревожно беседовали об чашке чая...
Наконец настал этот вечер, и мы отправились в квартал, где были приняты
самим Иваном Тимофеевичем.

Гостиная в доме Ивана Тимофеевича. Званый вечер в
разгаре. Полицейские в форме браво отплясывают с дамами
кадриль. Иван Тимофеевич вводит Глумова и Рассказчика.
Танцующие удаляются. Из залы слышатся звуки кадрили.

Иван Тимофеевич. Проходите, господа, милости просим. Мы уж тут
давненько веселимся... Музыка, танцы и все такое прочее... Прошу садиться,
господа.

Глумов и Рассказчик усаживаются. В гостиную заглядывает
Кшепшицюльский.

Притвори-ка, братец, дверь с той стороны! Мы же тут не танцуем! Постой! Вели
там на стол накрывать! Балычка! Сижка копченого! Белорыбицу-то,
белорыбицу-то вели нарезать! А мы пока здесь просидим, подождем...

Кшепшицюльский исчезает, прикрыв за собой дверь.

Ни днем, ни ночью минуты покою нет никогда! Сравните теперича, как прежде
квартальный жил и как он нынче живет! Прежде одна у нас и была болячка -
пожары! А нынче! (Подходит к двери, приоткрывает.)

Там, прилепившись к щелке, подслушивает Кшепшицюльский.

Старается! Водки не забудь! (Плотно прикрыл дверь.)

Пауза.

Да. Так о чем я говорил?
Глумов. Трудновато вам!
Иван Тимофеевич. Да... Вы мне скажите: знаете ли вы, например, что
такое внутренняя политика? Ну?

Приятели в растерянности молчат.

Так вот эта самая внутренняя политика вся теперь на наших плечах лежит!
Рассказчик. Неужели?
Иван Тимофеевич. На нас да на городовых. А на днях у нас в квартале
такой случай был. Приходит в третьем часу ночи один человек - и прежде он у
меня на замечании был. "Вяжите, говорит, меня, я образ правленья переменить
хочу!" Ну, натурально, сейчас ему, рабу божьему, руки к лопаткам, черкнули
куда следует: так, мол, и так, злоумышленник проявился... Только съезжается
на другой день целая комиссия, призвали его, спрашивают: как? почему? кто