"Сергей Владимирович Михалков. Пассаж в Пассаже (Невероятное происшествие)" - читать интересную книгу автора

щекотать нос крокодила, желая заставить его сопеть.
Тимофей Семеныч. А крокодильщик?
Семен Семеныч. А крокодильщик последовал за нами к шкафу с обезьянами.
Только мы с Еленой Ивановной стали наблюдать за мартышками, какие они
фокусы-покусы показывают, как за нашей спиной раздался страшный, могу даже
сказать, неестественный крик, который потряс комнату. Не зная, что подумать,
я сначала оледенел на месте, но, замечая, что кричит уже Елена Ивановна,
быстро оборотился, и что же я увидел?
Тимофей Семеныч (заинтересованно). Что же вы увидели?
Семен Семеныч. Я увидел - о, боже! - я увидел несчастного Ивана
Матвеича в ужасных челюстях крокодиловых, перехваченного ими поперек
туловища, уже поднятого горизонтально на воздух и отчаянно болтавшего в нем
ногами. Затем миг - и его не стало. Но опишу в подробности, потому что я все
время стоял неподвижно и успел разглядеть происходивший передо мной процесс
людоедства с таким вниманием и любопытством, как никогда не запомню. Ибо,
думал я в ту роковую минуту, что если бы вместо Ивана Матвеича случилось все
со мной? Какова была бы мне тогда неприятность! Но к делу... Крокодил начал
с того, что, повернув бедного Ивана Матвеича в своих ужасных челюстях к себе
ногами, сперва проглотил самые ноги. Потом, отрыгнув немного Ивана Матвеича,
старавшегося выскочить и цеплявшегося руками за край ящика, вновь втянул его
в себя уже выше поясницы. Потом, отрыгнув еще, глотнул еще и еще раз. Таким
образом, Иван Матвеич видимо исчезал в глазах наших.
Тимофей Семеныч. Вот бестия!
Семен Семеныч. Еще какая бестия! На чем я остановился?
Тимофей Семеныч. На глотках крокодиловых.
Семен Семеныч. Да. Вспомнил... Наконец, глотнув окончательно, крокодил
вобрал в себя всего моего образованного друга и на этот раз уже без остатка.
На поверхности крокодила можно было заметить, как проходил по его
внутренности Иван Матвеич со всеми своими формами. Я было уже готовился
закричать вновь, как вдруг судьба еще раз захотела вероломно подшутить над
нами: крокодил поднатужился, вероятно, давясь от огромности проглоченного им
предмета, снова раскрыл свою ужасную пасть, и из нее, в виде последней
отрыжки, вдруг на одну секунду выскочила голова Ивана Матвеича с отчаянным
выражением в лице, причем очки его мгновенно свалились с его носа на дно
ящика. Вот они! (Показывает очки.)

Тимофей Семеныч, подержав очки в руке, кладет их на край
стола.

Тимофей Семеныч (все еще смотря на очки). Да-а-а... Очки, значит,
свалились...
Семен Семеныч. Казалось, эта отчаянная голова для того только и
выскочила, чтобы еще раз бросить последний взгляд на все предметы и мысленно
проститься со всеми светскими удовольствиями. Но она не успела в своем
намерении: крокодил вновь собрался с силами, глотнул, и вмиг она снова
исчезла, в этот раз уже навеки...
Тимофей Семеныч (вздрогнув всем телом). Страсти какие вы мне тут
рассказываете.
Семен Семеныч. Вы можете себе представить, Тимофей Семеныч, что это
появление и исчезновение еще живой головы, человеческой головы, было так