"Владимир Михановский. Тайна олимпионика" - читать интересную книгу автора

Разговор зашел о недавнем землетрясении: хорошо, что оно случилось в горах.
- Смотрите, цикада к костру подошла! - воскликнул старый пастух,
посмотрев в сторону.
- Огня не боится.
- Замерзла!
Кто-то потянулся, чтобы раздавить странного кузнечика.
- Не трогай! - толкнул его старый пастух. - Не ты дал цикаде жизнь, не
ты ее и отнимешь.
Пелоп, полулежа у жарко пылавшего костра, смотрел, как и все, на
необычно большую цикаду, безбоязненно подошедшую к огню. Внезапно он
почувствовал, что мысли его начали мешаться. Словно некто посторонний,
бесконечно чужой, проник ему в голову и пытается что-то внушить. В мозгу
вспыхивали странные картины никогда не виданного многокрасочного мира.
Это было так удивительно, что Пелоп не заметил, как кузнечик исчез.

...Осуществляя свой последний замысел, отважный эльдарянин подошел как
можно ближе к костру, вокруг которого расположились двуногие. Он чувствовал,
что силы его на исходе, и хотел, чтобы телепатемы, адресованные Пелопу, не
рассеялись в пространстве, достигли адресата. В эти мгновения капитан не
думал, что рискует собственной жизнью. Когда жар костра стал нестерпимым,
эльдарянин спрятался за валун, расположенный рядом с костром, и продолжал
настойчиво воздействовать на мозг молодого пастуха.
- Что с тобой, Пелоп? - спросил старый пастух. - Голова болит?
- Ничего, - ответил Пелоп, с трудом ворочая непослушными губами.
- Может, на солнце перегрелся? Ты бледен, как смерть.
- Устал немного, - поморщился Пелоп. В эту минуту он хотел только
одного: чтобы никто не мешал ему.
...Горы, горы, горы... Уступ за уступом, и снова уступы тяжелые...
Пелоп один, а вокруг вершины, перемежаемые пропастями. Ходить тут немыслимо,
летать он не умеет. Остается одно - прыгать с вершины на вершину. Именно это
и заставляет его делать чья-то посторонняя воля.
Неожиданно под ногами разверзлась пропасть. Пелоп оказался на небольшой
площадке, окруженной пустотой. Чтобы спастись, нужно перепрыгнуть пропасть.
Странное состояние Пелопа продолжалось. Он вроде сидел у косьтра в
окружении пастухов и в то же время находился за тридевять земель от них, в
непонятном царстыве пропастей и скал.
Очутившись на маленькой площадке, со всех сторон окруженной пустотой,
Пелп в первое мгновенье растерялся. Выбраться отсюда невозможно. Прыгать? Но
он в лучшем случае долетит до середины и рухнет вниз, на острые пики,
поблескивающие внизу сквозь туман.
Эльдарянин напрягся из последних сил, стараясь, чтобы телепатемы
получалось как можно четче.
Юный Пелоп застонал, словно в мозг его впилась раскаленная игла. Мысль,
невозможная, вдруг вспыхнувшая в уме, мучила его.
- Выпей фалернского, - сказал кто-то, протягивая Пелопу бурдюк.
- Лучше молока выпей, - добавил старый пастух.
Холодное молоко на миг возвратило Пелопа на землю. Он услышал
оживленные разговоры о давешнем землетрясении, о предстоящей Олимпиаде, о
видах на осенний урожай.
Но тут же оживленные лица пастухов как бы потускнели, подернулись