"Геннадий Михасенко. Неугомонные бездельники (Повесть) " - читать интересную книгу автора

специально для нас, чтобы мы следили за собой и не сделали бы чего-нибудь
не так. Да и тетю Тосю не то, чтобы не любили, но вроде этого. Она всегда
тихо, ласково приглашает нас пройти, присесть, а сама косится на наши
ноги, мол, не тащите ли грязь, мол, видите, как у меня тут все блестит.
- Поздно, Генк, куда же на ночь, - отнекивался я.
- Какое же поздно, когда мама еще не звала меня!.. Зайдемте. Я завтра
уезжаю в лагерь, на второй сезон... Утром от "Транспортника" отходит
автобус... Зайдемте, - настойчиво повторил он.
- В лагерь?.. Ну, вот! - только и выговорил Борька, глянув вслед
удаляющейся Люське.
Эти слова были как вздох печали: вот, мол, и начинается распад нашей
компании. Ведь стоит отколоться одному, как вспыхивает цепная реакция, и к
середине лета из девяти человек останутся на съедение скуке двое-трое. И
Томка вот-вот укатит, если уже не укатила сегодня... При этой неожиданной
мысли меня бросило в жар, и я торопливо сказал:
- Что ж, Генк, давай лапу!
Он затряс головой.
- Не-не-не, не тут!.. К нам. Хоть на минуту!.. Я знаю, что вам не
нравится у нас, что вы любите маму да и... меня...
Славка, тряхнув его за плечо, простучал:
- Да ты что, Генк! Это ты брось!
- Не-не, я знаю!
- Раз так - пошли к ним, парни! - скомандовал я.
В последнее время, точнее, с позавчерашнего утра, когда ко мне
наведалась Томка и назвала меня главным среди пацанов, я заметил, что
друзья ко мне действительно как-то прислушиваются, хотя я вовсе и не рвусь
в атаманы, Юрка скорее в атаманы рвется. Может, он потому и нашел новых
приятелей, что с нами у него атаманство не выгорает. Да и с теми - не
похоже.
Тетя Тося читала при свете настольной лампы. Рядом, тоже похожая на
настольную лампу, стояла высокая хрустальная ваза, накрытая вышитой
салфеткой. Под салфеткой что-то бугрилось, и в комнате сильно пахло
виноградом.
- А-а, мальки! - пропела тетя Тося, закрывая рукой вырез платья. -
Садитесь!.. Гена, подай стулья.
Генка, успевший оказаться в тапочках, лихо подал стулья, мы их
плотнее прижали к порогу, сели и застыли, как в парикмахерской.
- Мама, можно угостить ребят? - спросил Генка.
- Чем! - удивилась тетя Тося.
- Виноградом.
- А-а, ну, конечно, конечно! - воскликнула тетя Тося и задрала на
вазе край салфетки, под которой ядрено блеснули крупные Ягодины. -
Угощайтесь, мальчики!
Это было очень кстати, потому что жрать хотелось до чертиков, но ваза
сверкала в трех-четырех шагах. И кто бы решился на эти шаги, под этим
взглядом, по этому полу и в таких ботинках? Разве что Юрка, но он как
удрал после концерта, так и не подходил к нам, хотя, не знаю для чего,
кружил вокруг да около со своими дружками... Так что мы глотнули слюну и
потупились.
- Ну, уж если вы такие скромники, то я сама вас угощу, -