"Геннадий Михасенко. Милый Эп " - читать интересную книгу автора

ты уже и прощался, если помнишь, и здоровался. - Хозяйка захлопнула дверь,
прижалась к ней спиной и хмуро-зло уставилась на меня исподлобья. - Я
сестра Светланы Петровны. А ты двоечник Эпов!.. Я люблю сестру и не желаю,
чтобы каждый бездельник издевался над ней, ясно? Чтобы из-за каждого
лоботряса ее отвозила "Скорая помощь" в больницу, ясно?
- В больницу? - испугался я.
- А ты бы хотел сразу на кладбище? - пронзительно прищурившись,
спросила она.
Я растерялся.
- Нет, но... я не двоечник.
- Нуда! Света сказала, что влепит тебе пару за четверть и не допустит
до экзаменов. Ты же Эпов?
- Эпов.
- Ну и вот.
- Но у меня только по английскому двойка!
Валя презрительно усмехнулась:
- Нашел по чему двойки хватать! Добро бы по физмату, а то по
английскому!
- У меня как раз наоборот, - сказал я и умолк, спохватившись, что
слишком уж размямлился.
- Ну, не знаю. - Валя вздохнула. - В конце концов твои двойки меня не
интересуют. Вози ты их возами! Но нечего перед Светой брындить и
фокусничать!
- Поэтому-то я и пришел, - тихо сказал я.
- Как это поэтому?
- Ну, чтобы извиниться.
Валя выпрямилась, пристальнее разглядывая меня, потом пожала плечами,
нашарила на груди косу и, поводив ее кончиком по губам, медленно прошла за
портьеру, в комнату. Я остался один в коридорчике. Где-то журчала вода и
тихо играла допотопная церковная музыка, с органом.
- Тогда другое дело, - донесся Валин голос.
- А что со Светланой Петровной?
- Ничего. - Скрипнули пружины. Валя, видно, села на диван. - Честно
говоря, ее не увозила "Скорая помощь", она сама ушла, и не из-за тебя
вовсе, а по другой причине. Это я уж просто так. Чересчур вы все противные!
У меня отлегло от сердца, и это облегчение придало мне вдруг смелости,
я спросил:
- А может, и насчет двоек просто так?
- Нет уж, Эпов, насчет двоек не так, будь уверен!.. Знаешь, как она
злилась на тебя? Разорвала бы!
Я хотел ответить, что и я злился на нее, так что мы квиты, но
промолчал, поняв, что это глупо. Из глубины зеркала, висевшего над
стиральной машиной в углу коридорчика, смотрела на меня моя постная
физиономия. Свет лампы бил в макушку, скользил по лбу, щекам и носу,
оставляя в тени самое важное - глаза и рот. Я вздернул подбородок. Глаза
умные, рот строгий. Откуда она взяла, что я двоечник? Вот есть у нас в
классе Ваня Печкин, глянешь на него - и сразу ясно, что живет человек в
щели между двойкой и тройкой, как таракан. А у меня такой вид, будто я даже
все европейские языки знаю плюс китайские иероглифы. А тут, ишь,
раскудахталась, жар-птица!