"Геннадий Михасенко. Милый Эп " - читать интересную книгу автора - Тогда пиши:
Скажи-ка, разлюбезный друг, Как ты проводишь свой досуг? - Прекрасно, Вовка! - под веселый шумок воскликнул Забор. Он еще не записал, а уже поднялась Садовкина. - А вот интересно, кто в жизни важнее: мальчишки или девчонки? - спросила она. - Мальчишки! - заорали пацаны. - Девчонки! - завопил прекрасный пол. - Споры потом! - пресек Васька. - Потом наспоримся до хрипоты! Так, записываю... Довольный Авга шепнул мне: - Один мой вопросик склюнули! - Пусть клюют, лишь бы аппетит был! А ты говорил - молчок! Это как бы нам молчать не пришлось! Вовка Еловый опять вскочил. - У меня еще! - Прорвало поэта! - заметил кто-то из девчонок. Вовка засек, кто это сказал, простер руку в ее сторону и продекламировал: Скажи-ка, друг мой разлюбезный, Полезный ты иль бесполезный? - О, пойдет! - подхватил Забор. Тут же ввернул вопрос Мишка Зеф: - А ты бы учился, если бы тебя заставляли? - Блеск! - отреагировал комсорг. - И наконец, последнее, - взмолился Еловый. - уж дайте высказаться, и клянусь - больше ни звука! Друг разлюбезнейший, скажи, Ты часто утопал во лжи? - О'кэй! - приветствовал Васька. Справа подняла руку Лена Гриц. - Можно мне? - И, спохватившись, что не на уроке, встала, ощупывая пылающие щеки. - Раз договорились от души, то от души. Только не смейтесь, а то я разревусь... Сейчас... Было ли тебе так трудно, что хотелось умереть? Вопрос, видно, стоил ей мучительной борьбы, потому что она еле-еле договорила его - губы задрожали и глаза заблестели. Напряженно улыбаясь, девочка нерешительно оглядела нас, как бы проверяя, не смеется ли кто, но стояла тишина, которая вдруг подействовала на Лену сильнее, чем, может быть смешок, - она порывисто села, ткнулась в ладони лицом и расплакалась. Среди общего веселья это было так неожиданно и странно, что Васька растерялся. - М-мда... Кха... Ну что ж, толковый психологический вопрос - бодро |
|
|