"Александр Михайлов. Чеченское колесо " - читать интересную книгу автора

Приказ не подкреплен законом. Применение силы невозможно.
Положение, в каком оказался заместитель командующего внутренними
войсками Гафаров, было хуже губернаторского. Узнав, что в Грозный прибывают
подразделения МВД, сепаратисты захватили аэропорт. Взлетная полоса
блокирована машинами-топливозаправщиками. Триста военнослужащих,
приземлившихся ранее, берутся в плотное кольцо вооруженными людьми. В небе,
не имея возможности приземлиться, гудят транспортные самолеты, а к Ханкале
подтягиваются новые силы Дудаева.
На ультиматум - сдать оружие - старший по должности полковник Вячеслав
Овчинников ответил ультиматумом: "Если вы не дадите мне связь с Дудаевым, я
открываю огонь по топливозаправщикам". В день инаугурации Джохара Дудаева
такой фейерверк был бы кстати.
Президент Дудаев был вынужден принять мятежного полковника внутренних
войск.
"Если с головы хоть одного чеченца упадет хоть волос - мы вас
уничтожим", - вместо приветствия заявил он Овчинникову и потребовал
разоружиться и сдать оружие.
Ждать помощи было неоткуда. И полковник пошел ва-банк.
"Если я не вернусь к двадцати трем часам, спецназ начнет мероприятия по
моему освобождению. На подходе полк воздушно-десантных войск, у которого
приказ в случае стрельбы уничтожить ваши нефтеперерабатывающие заводы. Вы
хотите, чтобы из-за одного полковника здесь остался лунный пейзаж?"
Блеф! Не было ни полка, ни даже достаточного числа спецназовцев...
Более того, указ о введении ЧП был отменен ВС РСФСР.
Приземлившимся на Ханкале, брошенным и униженным офицерам чудом
удалось, не сдав оружия, вырваться из Грозного.
Отмена указа Верховным Советом РСФСР поставила их на грань катастрофы.
Дудаев объявляет всех участников операции преступниками, посягнувшими на
конституционный строй в Чечне, и отдает приказ об их аресте и предании суду.
Не удалось... Тогда.
Впоследствии, анализируя ситуацию, С. Степашин вспоминал:
"Когда мы говорим о проблеме Чечни, вернее, проблеме Чечено-Ингушетии,
нужно вернуться к концу 80-х годов.
В Чечено-Ингушетии, как и везде, шли очень сложные политические
процессы. Проводиться начали демократические выборы, в том числе и партийных
органов.
В Чечено-Ингушетии всегда первым секретарем был русский. Специфика
взаимоотношений этого требовала.
Разумовский, тогда зав. отделом ЦК партии, вел подготовку пленума
Чечено-Ингушского обкома партии в 90-м году, где первым секретарем должны
были избрать Владимира Семенова, до этого работавшего вторым секретарем,
первым секретарем горкома.
Я хорошо знаю этого человека, мы с ним прошли войну в 94-95-м годах. Он
был представителем правительства в этой республике до Кошмана. Отважный,
смелый, искренний, глубоко порядочный человек, настоящий профессионал. Все
шло по плану. Доку Гапурович планировался вторым.
Но, как я потом узнал из уст самого Семенова, одновременно Завгаев
провел работу среди своих сторонников на пленуме. И неожиданно для ЦК был
избран первым секретарем обкома партии. Он тоже человек сильный, мощный,
жесткий, если не жестокий, хороший организатор. Но сработало то правило, о