"Михаил Михеев. Год тысяча шестьсот..." - читать интересную книгу автора

и захлопнулась, щелкнул внутренний замок. Ноги дона Мигеля заплетались,
Клим просто поднял его на руки, понес, прижимаясь спиной к стенке каюты,
чтобы не свалиться ненароком за борт. Ника обежала каюту с другой стороны
открыла дверь.
Дона Мигеля посадили на лежанку, придерживая за плечи, но когда Ника
хотела стянуть с него камзол, он опять застонал, и она остановилась
испуганно.
- Ничего, ничего, - сказал Клим. - Снимай осторожнее.
Окровавленный рукав белой батистовой рубашки он просто разорвал
пальцами до плеча. На мякоти предплечья открылась небольшая, но, видимо,
глубокая ранка, из нее обильно сочилась кровь. Дон Мигель опять прошептал
что-то, Клим шагнул к столу, выдвинул нижний ящик, достал картонную
коробку с красным крестом на крышке. Ника плеснула на ладонь из недопитого
бокала древнего вина, вытерла руки бумажной салфеткой. Достала из коробки
перевязочный пакет, наложила на рану марлевую подушечку.
- Клим! Смотри - рана сквозная.
Она быстро и плотно обмотала руку бинтом.
- На что он мог там наткнуться?
Лицо дона Мигеля осунулось, побледнело. Глаза его были закрыты,
однако он прошептал еще несколько слов, голова его бессильно качнулась
набок. Клим уложил его на подушку.
- Что он сказал? - спросила Ника.
Клим озадаченно глядел на дона Мигеля и молчал. Ника встревожилась
еще более.
- Клим?
Клим перевел дух.
- Он сказал... он сказал, что на него напали... что его ударили
шпагой.
- Шпагой? Где?
- Там... в семнадцатом веке, надо полагать.
- Ударили шпагой?.. Клим, он же бредит.
Ника не верила в чудеса, ей нужно было объяснение случившемуся, но
она его не находила. Почти сердито уставилась на Клима:
- Он мог сам наткнуться на свою шпагу. Кстати, где она?
- Осталась там, в ящике.
- Ну вот...
- Она стоит в углу ящика, рукояткой вверх. Он не мог на нее
наткнуться, это не нож. Потом, ты что, не видишь, что рукав у камзола
цел...
- Как цел?
- Посмотри сама. Кровь есть, а отверстия, следа от шпаги, нет. И
рубашка, посмотри, целая тоже.
- Значит, открылась старая рана.
- А ты, когда накладывала подушечку, не обратила внимания, что рана
свежая. Это на самом деле след нанесенного удара.
- Ты... ты это серьезно?
Ника присела на лежанку рядом с доном Мигелем, потом опять встала,
растерянно огляделась, как бы не понимая, как она здесь очутилась. От
волнения она перешла на шепот:
- Это что же, ты считаешь, что там кресло - машина времени? Чепуха,