"Михаил Михеев. Школьный уборщик." - читать интересную книгу автора

благоразумии такого экспериментирования... но это же так интересно!
<Черепашка> остановилась у ножки стола, попробовала отщипнуть от него
клешней, а затем выдвинула свой алмазный бур. Посыпались опилки, и стол
осел набок:
- Ух ты! - восхитилась Космика.
Мотор у <черепашки> загудел, набирая обороты. Она вдруг развернулась
и ухватилась клешней за носок сандалии Космики.
- Ой-ой! - закричала Космика. - Палец, палец!..
Она дрыгнула ногой, <черепашка> сорвалась, ударилась о ножку стола,
загудела еще сильнее и стремглав кинулась по проходу. Ребята быстренько
забрались на столы. Квазик бросился было выключить разогнавшуюся
<черепашку>, но та проскочила и выкатилась в коридор.
Виктория Олеговна работала в школе уборщицей. Она, по мнения
Алешкина, была второй достопримечательностью школы. Мало того что она
оказалась отличной уборщицей, она была еще и кандидатом медицинских наук,
лауреатом премии имени Пирогова, научным сотрудником лаборатории
термозащиты. В школу она пришла для разгрузки, отдохнуть от напряженной
научной работы, и в лаборатории с нетерпением ожидали ее возвращения.
Она неторопливо шествовала по школьному коридору и несла в кабинет
директора графин с холодным апельсиновым напитком.
<Черепашка> выкатилась прямо ей под ноги.
Виктория Олеговна оторопело остановилась, приглядываясь к непонятному
существу, которое как-то по-собачьи принюхивалось к ее ногам и вдруг
крепко поймало ее за каблук.
Виктория Олеговна деликатно охнула, уронила на пол графин и
схватилась за сердце.
Трудно сказать, как бы дальше развивались события, но тут подоспели и
Квазик, и Алешкин. Квазик выключил <черепешку>, Алешкин подхватил под руку
обмякшую Викторию Олеговну. Ему нетрудно было восстановить ход событий, он
посмотрел на Квазика выразительно и повел Викторию Олеговну в свой
кабинет. Там усадил в кресло и достал таблетку валиброма.
Когда Виктория Олеговна отдышалась, она вторично попросила освободить
ее от хлопотливых обязанностей уборщицы.
На этот раз Алешкин не стал ее уговаривать, хотя ему по-прежнему
некем было ее заменить. Он только поблагодарил ее за помощь и сказал, что
она может считать себя свободной с того дня, с которого пожелает Виктория
Олеговна приготовилась было настаивать на своей просьбе и от неожиданности
растерялась и расплакалась: как-никак ей было уже за шестьдесят. Она
сказала, что ей здесь очень нравится, нравится и школа, и сам Алешкин, и
дети такие милые... она готова бы работать и дальше, но у нее есть еще и
лаборатория термозащиты, и научные исследования, и так далее...


3

Виктория Олеговна ушла.
Школа осталась без уборщицы.
Алешкин еще мог бы обойтись без преподавателя, мог заменить его
уроки, пусть временно, телевизионной лекцией, - существовали школы вообще
без преподавателей... Вот только без уборщицы он обойтись не мог.