"Михаил Петрович Михеев. Машка " - читать интересную книгу автора

Под навесом возле крыльца, которое вело к дверям домика, стояла
здоровенная корова, белая с рыжими пятнами. Пережевывая жвачку, она
смотрела в мою сторону, наклонив вперед большие лирообразные рога.
Рога были отличные, с черными острыми концами. Я попятился за калитку.
Корова перестала жевать и миролюбиво качнула головой, как бы приглашая
меня войти. Я никогда не имел дела с коровами; за последние двадцать лет
встречался с ними только на экранах телевизора и кино. Однако некоторые
сцены из жизни испанских тореро мне запомнились, правда, там действовали
быки, а не коровы. Но кто их знает...
Подойти к крыльцу я не решился и сказал громко:
- Хозяева дома?
В доме было тихо. Корова странно замотала головой, как бы отгоняя мух.
- Есть кто-нибудь?
Корова опять покачала головой. Я пригляделся к пей.
- Значит, хозяина дома нет?
Корова утвердительно мыкнула коротко что-то вроде: "нну!".
Мне уже не трудно было вообразить, что она сказала "нет". Я хотел было
спросить, где же ее хозяин, но тут до меня наконец дошло, что я веду себя
по-идиотски.
- Так-так...- пробормотал я. - Значит, нет...
- Н-ну! Н-ну! - подтвердила корова.
Я выскользнул в ворота, захлопнул за собой калитку. Некоторое время
отупело разглядывал кончик ремешка, торчавший из дырочки в доске. Потом
машинально приподнял крышку бидончика, ожидая увидеть там молоко: окаянная
корова вышибла меня из проторенной колеи реального восприятия окружающего.
Мне захотелось открыть калитку и заглянуть в ограду.
Может быть, коровы там и не было?..
Тут я услышал тяжелые размеренные шаги. Они приблизились к калитке. Затем
до меня донесся глубокий шумный вздох. Я переложил проволочную дужку
бидона из одной руки в другую, достал платок и вытер вспотевшую ладонь.
И тут услышал свое имя.
Я вздрогнул.
Уставился на калитку. Повернулся резко... и уперся взглядом в Ненашева.
Пожалуй, было бы менее удивительным встретить здесь Кащея Бессмертного - о
нем я хоть думал только что.
Я молча разглядывал Ненашева: зеленые насмешливые глаза, неправильный рот,
нос чуть приплюснутый - в молодости Ненашев занимался боксом, спутать его
лицо с другим было невозможно, оно запоминалось сразу и навечно.
Одет он был в вельветовый пиджак, мятые брюки. В руках держал сетку с
двумя булками хлеба, черного ржаного хлеба из ларька.
- Ты что, ты меня не узнаешь? - спросил он.
Уверен, нам никогда не удастся так запрограммировать думающую машину,
чтобы она сравнялась с человеческим мозгом по способности обобщать столько
далеких по смыслу явлений и ассоциаций. Эта странная корова, присутствие
Ненашева, его последнее увлечение нейрофизикой - все это мгновенно
суммировалось в аналитической цени моего мозга. Догадка родилась,
перевести ее в связную мысль было только вопросом времени...
- Аркадий? - сказал я.
Он опустил сетку с хлебом прямо па землю, обнял меня. Ответить ему тем же
мне помешал бидон.