"Михаил Михеев. Песец подкрался незамеченным" - читать интересную книгу автора

произошло это уже после того, как заглохли турбины - на этом, вспоминая те
минуты, сошлись все. Сначала народ шевелился вяло - ничего удивительно после
такого удара, да и наступившая темнота отнюдь не способствовала активности,
однако вскоре салон осветился неверным, колеблющимся светом - кто-то
догадался вытащить и зажечь зажигалку. Потом зажегся второй огонек, третий,
потом зажегся фонарик - у кого-то в дешевой китайской зажигалке нашлась
такая вот неожиданно востребованная безделушка. А потом народ стал,
постанывая и матюгаясь, выползать из кучи, а секунду спустя распахнулся
чудом не заклинивший люк и в салон хлынул неожиданно холодный воздух и целая
куча снега.
Примерно час спустя выжившие в авиакатастрофе и сохранившие при этом
какие-то остатки здоровья подвели первые и весьма неутешительные итоги. Судя
по всему, у вертолета отказал хвостовой винт и потерявшая управление машина
рухнула на землю, зарывшись в глубокий снег почти на две трети. Каким-то
чудом корпус вертолета выдержал и турбину, которая в момент падения еще
работала, не сорвало - а то бывает, как авторитетно заявил уже побывавший до
этого в подобной катастрофе Шурманов, что турбина от удара сминает корпус и
проваливается в салон. Сейчас, правда, то ли сила удара была не столь
велика, то ли конструкция оказалась попрочнее. А может, снег смягчил удар -
кто знает... Пилоты, конечно, в таких вещах должны были разбираться, но где
теперь эти пилоты? Кабина была разбита буквально в лепешку, даже закрытая в
момент падения дверь в пилотскую кабину была искорежена настолько, что
просто не открывалась. Одного из пилотов выбросило при падении и буквально
насадило на сук некстати попавшейся на пути сосны, у второго даже головы не
нашли - снесло ударом. Бортмеханик, правда, оказался жив, но был без
сознания и, судя по всему, ударило его так, что мог и не выжить. Во всяком
случае, то, что сломаны нога и обе руки видно было сразу, да и ребра,
похоже, были помяты. Во всяком случае, именно такой диагноз выдал
Гриша-ситовой,[7] сказав, что он такого в Чечне навидался. Грише поверили
безоговорочно - несмотря на относительную молодость, он успел не только
бросить пединститут и отслужить срочную в морской пехоте, но и послужить по
контракту и даже повоевать, был ранен и, вероятно, знал, что говорит.
Остальные, впрочем, выглядели не лучше - в той или иной степени при
аварии досталось всем. Правда, погиб только один из пассажиров - при падении
какой-то металлический обломок угодил ему точно в висок, однако относительно
целым остался только все тот же Вася-химик, хотя его и тошнило периодически,
похоже, из-за сотрясения мозга. Остальные отделались переломами, вывихами,
ранами, к счастью, не слишком серьезными. Все-таки русские морозы,
вынуждающие носить теплые куртки и полушубки, имеют и свои плюсы. Например,
позволяют держать тела в относительной безопасности - теплая одежда обладает
приличной толщиной и изрядно смягчает удары, да и расхаракиренная куртка -
это далеко не то же самое, что распоротый живот.
Однако осмотреться всерьез мешали не только и не столько ушибы
(огромное количество адреналина в крови неплохо снимает боль), сколько
темнота, поэтому решено было ждать утра. Вынеся трупы, кое-как задраив люк и
завернувшись во все, что нашли (у кого-то был с собой свитер, а кто-то и
зимнюю робу с собой тащил) люди кое-как разместились в искореженном, быстро
остывающем салоне и дождались утра. Одним повезло заснуть, другие просто
сидели или лежали, закрыв глаза или таращась в темноту, но все дрожали от
холода...