"Петр Алексеевич Михин "Артиллеристы, Сталин дал приказ!" " - читать интересную книгу автора

положение, давая возможность своей пехоте возвратиться ко мне, на
оставленный рубеж.

Несчастье

Случилось это в самый разгар августовских боев. Батарея вела огонь на
запрещение: мешала немецкой пехоте приготовиться к атаке. На площади в
четыре гектара то там, то тут через каждые десять секунд гремели мощные
взрывы наших снарядов, они как бы предупреждали немцев: не лезь, а то
сыпанем пригоршнями! Для нашей же пехоты это было желанной защитой и
передышкой. Каждое из четырех наших орудий должно было одно за другим
сделать четыре выстрела с интервалом в десять секунд. Когда пошли по второму
кругу, что-то при выстреле случилось с третьим орудием, его выстрел
прозвучал громче обычного, оно окуталось густым, черным дымом, и от него ко
мне, за сто метров, вибрируя, прилетел изогнутый штык от карабина - зло
профурчал мимо моего носа и воткнулся в землю в метре от меня. [51]
- Третье стрелять не может! - прокричал командир орудия.
Мне некогда было разбираться, что там случилось, и я продолжал называть
по порядку номера орудий для производства дальнейших выстрелов. Только когда
закончилась стрельба, я заторопился к третьему орудию.
Подбежал к гаубице - и остолбенел! Недвижными глазами уставился в
пустое пространство, где за щитом должен был угрожающе возвышаться
двухметровый орудийный ствол. На месте многометровой, толщиной в обхват
человека стальной махины - ничего не было! Передо мною предстало орудие -
без ствола! Без того, что стреляет! Это все равно что увидеть человека без
головы! Немыслимая потеря кинжалом поразила мое сердце! Но вдруг боль потери
перекрыла страшная мысль: а что будет со мной?! Жалость утраты сменилась
страхом ответственности. Мы только начинали воевать, ни разу еще не теряли
материальную часть, утрата орудия не укладывалась в моем сознании.
Из шокового состояния меня вывели солдаты орудийного расчета, они
окружили меня и радостно кричали:
- Мы все живы, товарищ лейтенант!
Я очнулся. Радость за людей перекрыла горечь утраты и страх за свою
судьбу. Но было немного стыдно: сначала о пушке и о себе подумал, а уж потом
о людях вспомнил. Но разве моя вина в том, что так нас воспитали: сам
погибай, людей теряй, но прежде всего орудие спасай!
- Да как же вы уцелели-то, хлопцы, - откликнулся я, - в метре от вас не
просто снаряд разорвался - тонна стали вдребезги разлетелась, это же целый
короб взметнувшихся в разные стороны осколков! - [52]
А про себя подумал: вместе с ними и мне повезло, без людских потерь
обошлось; может, и не расстреляют, а только в штрафной отправят, я тогда не
знал еще, что это гораздо хуже.
Почему снаряд разорвался в стволе?.. Но сейчас не до рассуждений, нужно
срочно сообщить о ЧП старшему лейтенанту.
- Снаряд разорвался в стволе орудия, - докладываю по телефону на НП
командиру батареи.
- Ты с ума сошел! - с негодованием воскликнул потрясенный Чернявский, в
тайне лелея надежду, что безусый лейтенант что-то напутал. - Да ты
представляешь, что со стволом может произойти?! Вздутие получится! Орудие
выйдет из строя!