"Вацлав Михальский. Весна в Карфагене ("Весна в Карфагене" #1) " - читать интересную книгу автора

русском человеке".
Чайник засвистел вовсю. Мать вскочила, отбросив вязанье на кушетку, в
ноги Сашеньки, делая вид, что спешит к чайнику, не в силах сдержать слез.
Погасив керосинку, она тут же распахнула дверь, шагнула раздетая во двор, в
снежную мглу, вернулась минуты через три-четыре уже совсем другая -
погасшая, обыкновенная дворничиха Нюра.

IV

В тени за церковью Воскресения Христова растянулся в блаженстве
темно-палевый Бобик, или, как зовет его сторож Али, - Боби. Бобик пес не
простой, хоть и дворняжка. Видно, был у него в роду какой-то своенравный
аристократ. Главное лицо для него - Мария Александровна, а ко всем
остальным, в том числе к Али и его приятелю муэдзину, он относится, можно
сказать, как к равным. Например, если Али напьется пьяным, то он ворчит на
него, не исполняет никакой его команды, а иногда может и тяпнуть, правда,
слегка, как бы только обозначая действие. С первой звездой, что зажигается
ночью в глубоком бархатном небе Туниса, Бобик приходит на порог комнаты
Марии Александровны и ложится охранять ее до рассвета.
Жарко Бобику, тошно, а тут еще эти проклятые африканские блохи донимают
обжигающими укусами. Он пытается изловить их, клацает зубами, но все без
толку - негодяи слишком проворные. Надо бы встать, встряхнуться и заняться
этими тварями со всей собачьей ответственностью и смекалкой, но Бобику лень.
Полдень. Маленькое ослепительное солнце в зените. Высоко в небе одно
только перышко. Полный штиль. Все живое затаилось по теням и норам. Только
гудят и шелестят шинами проезжающие мимо церкви авто.
Церковь Воскресения Христова, в полуподвале которой проводит свои дни и
ночи Мария Александровна, появилась в городе Тунисе после второй мировой
войны, а точнее, в 1957 году. Как и церковь Александра Невского в Бизерте,
постройки 1937 года, эта церковь также была воздвигнута на пожертвования
русских эмигрантов. И в том и в другом случае Мария Александровна принимала
не последнее участие. Она в значительной степени финансировала оба проекта -
некоторые об этом догадывались, но знал все доподлинно только ее партнер по
банковским операциям в Тунизии и в Европе господин Хаджибек. Деньги свои
Мария Александровна вносила тайно и не потому, что скрывала доходы, а
оттого, что не хотела выпячиваться в таком деликатном деле, не хотела
козырять своими возможностями, противопоставлять свои тысячи лепте вдовицы.
Например, на храм Воскресения Христова, который стал теперь ее последним
домом, Мария Александровна внесла десять вкладов - девять тайно и только
один открыто, от своего имени. Каждый из этих десяти вкладов в отдельности
не лез в глаза своей величиной, но, сложенные вместе, они составили
значительную сумму.

- Служив отлично, благородно,
Долгами жил его отец,
Давал три бала ежегодно
И промотался наконец,

- бормочет в полудреме Мария Александровна и чувствует, что ей легче
дышится. Она давно заметила целебную силу стихов Пушкина. Еще ее мама, Анна