"Вацлав Михальский. Одинокому везде пустыня ("Весна в Карфагене" #2) " - читать интересную книгу автора

мысли". В некотором роде жесты и мимика тоньше и богаче словесного
выражения. Иногда то, что не высказать словом, можно показать с таким
количеством и качеством оттенков и контекстов, которые недоступны ни устной,
ни письменной речи. Только кивнуть головой можно в десятках, если не в
сотнях смыслов. Обычно они с мамой так и переговаривались на людях - молча.
Сашенька думала, что она никогда не сможет оторваться от мамы, что это выше
ее сил. А оказалось, что, вдруг оставшись один на один с миром, она
почувствовала такую неизъяснимую свободу, такую легкость в душе, так
воспарила, что ей даже сделалось стыдно перед мамой, как будто бы она ее
предала. Всякий день на фронте она вспоминала тот миг, когда обернулась в
последний раз и помахала маме рукой, а мама стояла на пороге их несуразной
пристройки к еще более несуразной кочегарке, которые к Первомаю* почему-то
выкрасили в нежно-розовый цвет, с серыми потеками от весенних дождей, стояла
с поднятой в ответном жесте рукой, и такая она была маленькая, худенькая,
такая старушка, что слезы выступили у Сашеньки на глазах, и она так и
повернула за угол, почти слепая.
______________
* Праздник 1 Мая отмечался в стране как День международной
солидарности трудящихся.

Как всегда, мама не ошиблась. Сашеньку направили в район Сталинграда,
хотя правильнее будет сказать, на окраину зарождающейся битвы, потому что до
самого города от места дислокации ее ППГ* было километров двести пятьдесят,
не меньше. Фронт, на который она попала, назывался Донским, и командовал им
молодой Константин Рокоссовский. Сашеньке это очень понравилось, она даже
хихикнула про себя: графиня Мерзловская при командующем Рокоссовском. На
фронте Сашенька почувствовала себя очень хорошо, она будто проснулась после
московской монотонности, как после летаргического сна, и увидела мир во всем
его блеске и многоцветье. Оказывается, жить так весело! Оказывается, столько
разных уголков русской земли! А какие веселые парни хирурги! А как
безропотно признали ее верховенство над ними девчонки-медсестрички! Сашенька
была назначена старшей операционной сестрой - ее орден, а в особенности то,
из какого прославленного госпиталя Москвы она прибыла, автоматически сделали
свое дело. А после трех-четырех дней и нескольких операций, в которых она
была занята, ее авторитет и вовсе стал непререкаем.
______________
* ППГ - полевой подвижной госпиталь (военно-медицинская аббревиатура).

- Теперь я как за каменной стеной! - восхищался Сашенькой начальник
госпиталя К. К. Грищук - здоровенный дядька килограммов на сто двадцать,
совершенно лысый, но с густыми черными усами и живым блеском в умненьких,
хитреньких карих глазках, которые, может быть, и были сами по себе
нормальных размеров, однако на его большом округлом лице с мясистыми
румяными щеками казались очень маленькими, прямо-таки малюсенькими
буравчиками; он всех сразу так и буравил насквозь - такая у него была
манера, а потом начинал улыбаться, и глазки вообще западали. По
специальности он был врач "ухо-горло-нос", что не мешало ему страдать
хроническим гайморитом, на вид ему было лет пятьдесят, хотя не исполнилось
еще и сорока. - Я, извините, как раз перед вашим приездом лично командующего
фронтом Рокоссовского принимал. Инспекторскую поверку он нам сделал, и мы