"Максим Михайлов. Чего не прощает ракетчик" - читать интересную книгу автора

предсмертный хрип, вдыхая тяжелый запах свежей крови. Но сути это совершенно
не меняет и кровь на руках все равно остается, даже если ее не видно, даже
если она мириадами капель расплескалась в воздухе, на высоте нескольких
километров. Все равно она выступит рано или поздно на ладонях убийц
несмываемой каиновой печатью.
- Парашют, вижу парашют! Еще один! - вдруг заорал в голос второй
оператор, тыча пальцем в ТОВ. - Смотрите там парашюты!
- Да ну! Не может быть! - навалившись на товарища всем телом первый
оператор припал к экрану визира. - Точно! Ты смотри, живы!
- Живы! - радостно подхватил перегнувшийся со своего сиденья и
заглядывающий операторам через плечо водитель.
Они радовались этим распустившимся в небе куполам словно дети.
Радовались так, будто это как-то снимало с них вину в случившемся.
Радовались, стараясь не думать о том, что куполов всего два, тогда как
летчиков должно быть четверо. Да и под куполами вполне могли болтаться лишь
нашпигованные осколками изуродованные трупы.
Только начальник расчета не принимал участия в общем веселье. Он не
смотрел на купола, не протискивался к ТОВу, расталкивая локтями остальной
экипаж. Он так и сидел за пультом уронив тронутую сединой голову на руки, и
плечи его то и дело вздрагивали. Со стороны можно было подумать, что
начальник расчета плачет. Но так мог подумать только тот, кто совсем не знал
этого железного человека. Ни один из тех, кто сидел сейчас в боевой машине в
такое просто бы не поверил, хотя, может быть, в этот раз они оказались бы не
правы. Как знать...

Время героев

Дребезжащий звонок во входную дверь раздался все равно внезапно, хотя
Никита провел в томительном ожидании все субботнее утро, благо в школе
сейчас были каникулы и он мог располагать своим временем как хотел. И слава
богу, страшно даже подумать как бы он извелся если сидел бы сейчас на
скучных школьных уроках, зная, что вот-вот в их квартире прозвенит этот
волшебный звонок, который даже при большом желании он не спутал бы ни с
каким другим.
Звонок надрывался на одной визгливой ноте под уверенно жмущим кнопку
пальцем. Так в их дверь звонить мог лишь один человек и случалось это всего
один раз в году. Тем не менее ошибиться было просто невозможно, по крайней
мере уж кто-кто, а Никита ни за что бы ни ошибся, слишком долгожданным для
одиннадцатилетнего мальчишки был стоящий сейчас на лестничной площадке
гость.
- Ура! Дядя Витя приехал! - завопил во всю силу своих легких Никита,
бросаясь из своей комнаты в длинную полутемную прихожую. - Ура!
Он поперхнулся криком с размаху влетев во что-то мягкое и упруго
спружинившее, оттолкнувшее его к противоположной стене коридора.
- Вот ведь бесенок! Чего носишься как угорелый?! Так отца родного
прибьешь! - с ворчливой укоризной произнес где-то над головой мужской голос.
"Ба! Да это же я головой прямо в папин живот влетел, - сообразил
Никита. - Ого! Ну у папы и пузо, прямо как пуховая подушка!" Это неожиданно
пришедшее в голову сравнение отчего-то его чрезвычайно развеселило, и Никита
заливаясь радостным смехом заскакал на одной ножке по коридору изрядно