"Кальман Миксат. Говорящий кафтан " - читать интересную книгу автораздесь, словно торопливый путник, рассыпаются и вновь возникают и текут
дальше... В песках царит мертвая тишина. Лишь изредка высоко в небе проносятся стрижи, осмеливающиеся залетать даже сюда, в пустыню, да где-то далеко-далеко крякают дикие утки. А то вдруг выпь ухнет своим сильным, грубым голосом. Видно, где-то там, в песках, есть и болотце и камыши. Солнце восходит здесь из песчаного бархана, а на ночь снова прячется в песчаный холм. Да и само оно чем-то напоминает здесь блестящий, плывущий по небу бархан, мечущий с вышины на одноцветный, серовато-бурый мир золотой песок лучей. И долго-долго нужно ехать через эту пустыню, прежде чем с ваших уст невольно сорвется радостный возглас: "Трава, трава!" Ну, а там уже недалеко и до воды. Среди карликовых ветел извивается легендарная Тиса - дорогая нашему сердцу река. Слева белеет маленькая халупка - жилище "степного старосты". А за нею расстилаются сочные луга, шуршащие камыши. Чуть поодаль стоит кошара, напротив нее - почерневший от ветра и дождя загон, где пастухи укрывают от непогоды стада коров и табуны лошадей. Бургомистра заинтересовала жизнь степи. Он внимательно осмотрел здесь все, а в заключение приказал пастухам ровно через четыре недели, рано утром в воскресенье, пригнать к зданию ратуши сто белых волов с развесистыми рогами и пятьдесят диких коней, отобранных из пятидесяти лучших табунов. В гривы лошадей он велел вплести ленты национальных венгерских цветов, а волам на рога повязать бантики. Распоряжение нового бургомистра не осталось втайне после того, как он и его свита возвратились в город. Если бы в те времена в Кечкемете имелись газеты, ответственный редактор непременно напечатал бы эту горожане обсуждали ее только за стаканом вина: - Золотой кнут, золотой топорик, волы и лошади, украшенные лентами! Может быть, принц какой собирается наняться к нам в табунщики? Однако еще большее удивление овладело кечкеметцами на следующий день, когда Дердь Пинте под барабанный бой объявлял на главных улицах города своим пронзительным голосом: - Слушайте! Слушайте все, кого это касается! Тут гайдук делал паузу и, будто загрустивший гусь, склонив набок похожую на редьку голову, ловко дотягивался губами до горлышка плоской баклаги, спрятанной у него за пазухой. Сделав добрый глоток, Пинте громоподобно дочитывал главную часть своего объявления: - Особы, желающие стать женами турецкого султана, должны явиться для регистрации к господину бургомистру. Последний срок - воскресенье. Вот уж было в городе разговоров да смешков по поводу столь необычного объявления! - С ума спятил бургомистр, что ли? - Дитя малое! - возмущались многие. Те же, кто знал, какую цель преследуют все эти меры, с, сомнением качали головами: - Не выйдет у Лештяка ничего! Зато сторонники молодого бургомистра дивились и радовались: все же большое это дело, если турецкий император намерен взять в жены их землячку! Видно, отличный вкус у султана. (Пусть теперь Надькереш лопнет от зависти.) Девицы же и надеявшиеся еще раз выйти замуж вдовушки возмущались, |
|
|