"Кальман Миксат. Говорящий кафтан " - читать интересную книгу автора

что делать, и вдруг - будто светоч во мгле.
- Виват! - воскликнул Мате Пуста. - Наконец-то умное слово!
- Дельно говорит! - согласился седовласый Дердь Пато, поиграв
серебряной цепочкой, украшавшей его ментик. - Берет быка за рога!
Габор Поросноки встал со стула и, подойдя к Мишке Леш-тяку, потрепал
его по плечу.
- С этого момента ты наравне с нами имеешь право голоса в сенате, -
провозгласил он торжественно. - Присаживайся к нам, господин Лештяк.
У зеленого стола как раз пустовало одно место, - то, что прежде занимал
Янош Сюч.
Восторг охватил господ сенаторов: ведь венгры любят неожиданные
повороты, вроде только что мною описанного.
Вскочив со своих мест, отцы города бросились пожимать руку пареньку.
Даже Криштоф Агоштон примирительно пробормотал, обращаясь к Ференцу
Криштону:
- Жаль только, что отец у него - портной. Козья борода!
- Ах, оставьте, сударь! - едко заметил Криштон. - Ведь у нас и на
городском гербе козел блеет...4
- Хорошо, но отец-то его словаком-лапотником приплелся в наш город.
- По сыну этого не скажешь!
Совсем недавно в одном медицинском журнале можно было прочесть
сообщение о том, Что, если человеку белой расы пересадить лоскуток кожи
негра, то этот кусочек постепенно побелеет, и, наоборот, белая кожа,
трансплантированная негру, со временем станет черной. Подобный процесс
происходит испокон веков в крупных венгерских городах: иноземцы быстро и
настолько глубоко пускают корни в венгерское общество, что даже окраску его
принимают. У старого Лештяка были еще соломенного цвета волосы и круглое
лицо, напоминавшее горскую брынзу. Сын же его Мишка с овальным лицом -
жестким и с хитринкой, - карими глазами и жиденькими усиками выглядел
настоящим куном;5 явись он сейчас не в простой рубахе, а в одежде
поприличней, вполне сошел бы за внука какого-нибудь из тех легендарных
сенаторов Кечкемета, чьи портреты украшали зал заседаний ратуши.
Совещание пошло теперь оживленнее. Все сенаторы в один голос порешили:
внешняя политика Кечкемета в ближайшее время должна быть направлена на
достижение одной цели: любой ценой заполучить в город турецкую
администрацию.
После этого председательствующий Поросноки перешел к следующему
вопросу:
- Нам предстоит выбрать бургомистра. В счастливые времена это была
высшая честь, награда за гражданскую доблесть. Весь город участвовал в
выборах. А ныне, после того как подряд вот уже несколько глав города приняли
мученическую смерть - одного посадил на кол будайский санджак-паша, другой в
тяжелой неволе, в константинопольской Едикуле6, сгинул, третьего закололи
пиками куруцы, у четвертого жену похитили, - повторяю, ныне занятие этой
должности стало равнозначно героическому самопожертвованию, и мы не вправе
путем выборов толкать кого-нибудь из наших сограждан в эту смертельную
пучину. Ведь за кого стали бы отдавать свой голос некоторые из нас? За тех,
кого они больше всех уважают? А что как не всеми уважаемых, а, наоборот,
всем ненавистных людей станут выдвигать на эту должность? Я допускаю и такую
возможность. (Шум одобрения.)