"Кальман Миксат. Выборы в Венгрии" - читать интересную книгу автора

Однако до поры до времени Менюш сунул свой диплом туда, где уже лежали
дипломы братьев: в ящик письменного стола. Ему больше нравилось
бездельничать, за куропатками да зайцами с ружьем гоняться, чем за
пациентами. Свирепый гриф, раскинувшийся на синем поле в гербе Катанги,
никак не хотел выпускать его из своих когтей.
И когда отец напоминал, что пора, мол, и за практику приниматься,
переехав для этого в город - Эперьеш или Кашшу, на выбор, - он неизменно
отвечал, вторя Палу Пато:[21]"А, успеется". Так что отъезд всякий раз
откладывался. "Вот осенью поеду". И ни с места. "Ну, ладно, весной". И опять
то же. Вечно что-нибудь мешало. То молодой доктор уклонится, то отец сквозь
пальцы посмотрит - особенно с тех пор, как сын стал в дома побогаче
захаживать, где имелись девицы на выданье. Было несколько таких в окрестных
усадьбах - недурных собой и с приданым. Вдруг - чем черт не шутит! - дома
удастся золотую рыбку подцепить.
Только иногда расшумится старик:
- Забудешь все, что учил. И нож ржавеет, если им не резать.
- Смотря какой футляр, отец. И потом ведь и дома практиковать можно.
Но в деревне редко когда захворает крестьянин, объевшись свежих
огурцов; он и даст ему хинина от лихорадки. Или ногу сломает кто-нибудь, и
доктор положит ее в лубки. Никаких заболеваний серьезнее не было.
Старый помещик только вздыхал да жаловался: очень уж ему хотелось, чтоб
у сына практика была побольше.
- Летом нашему брату болеть некогда, - слышал он в ответ.
Но и зимой все ходили здоровехоньки. Старик опять ругать мужиков:
- Что же вы, совсем болеть не собираетесь?
- А с чего болеть-то? - отвечали ему. - Зимой мы, почитай, и не едим
ничего.
Катангфалвские крестьяне - бедняки, земля у них тощая, урожая иногда и
на новый посев не хватает.
Так, однако, не могло продолжаться in infinitum [До бесконечности
(лат.)]. Сам доктор скоро увидел, что начинать практику все-таки придется.
Но и для этого ведь деньги нужны: квартиру снять, меблировать. А денег
у Яноша Катанги не водилось ни больших, ни малых. Зато долгов - хоть
отбавляй: и больших и малых.
Старик проделал обычную карьеру джентри - с начала и до конца. Когда-то
верил в себя, потом в землю, - вдруг уродит сам-двадцать; потом в
еврея-ростовщика, который в долг давал, и только когда уж и ростовщик не
потянул, в бега уверовал. На него одного теперь вся надежда была. Говорится
же в Писании, что он является людям своим а минуту наибольшей опасности.
Явления Господня ждал и Янош Катанги; но вместо господа бога явился судебный
исполнитель. Так уж оно всегда бывает.
- Ну, а теперь что делать? - спросил молодой доктор угрюмо.
- Ждать, - ответил отец. - Что-нибудь должно ведь случиться.
Что уж должно было случиться, чего ждать - об этом Янош Катанги даже
отдаленно не догадывался, но все равно ждал.
Да и как ему было догадываться, если ждал он того, что называется "non
putarem" [Счастливый случай, непредвиденное обстоятельство (лат.)]. А non
putarem именно потому и non putarem, что заранее его не угадаешь.
Но в ожидании этого non putarem старый помещик ухитрялся все-таки
держаться на поверхности. Никто лучше него не умел умаслить непокладистого