"Кальман Миксат. Миклош Акли, или история королевского шута " - читать интересную книгу автора

между тем теперь уже мой черед спрашивать, а вы мне не отвечаете.
- Да, хочу жениться на барышне Ковач и женюсь!
- Как же вы можете говорить столь безапелляционно?
- Так я же сказал, что влюбился.
- А она? - негромко, с хрипотцой в голосе спросил Акли.
- Кто: "она"?
- Ну, барышня! Она вас любит?
- Этого я не знаю. Не спрашивал. Но этому я и не придаю большого
значения.
- Как? Не придаете значения? О святые Кришпин и Алоиз, сжальтесь над
сей странной любовью!
Сепеши пожал плечами.
- Еще одно устаревшее представление! Вы считаете меня дураком, а я - на
самом деле - просто циник. Я приемлю из проявлений человеческого бытия
только то, в чем есть логика. Какое мне дело, как все это происходило в
эпоху пасторалей? Или как там любили древние греки и римляне, или даже мои
отцы и деды? Мир с тех времен поумнел. Французская революция смахнула
ураганом много глупостей и мишуры. Но из окон Бурга, разумеется, и
французскую революцию тоже не было видно. Здесь всегда одна атмосфера. О,
здесь никогда не будут проветривать помещения. А запашок здесь такой
затхлый. Вот вы смеетесь, что я не спросил мадемуазель Ковач, любит ли и она
меня? А зачем? Если я увижу канарейку, или малиновку, и они мне полюбятся,
разве меня интересует, любят ли и они меня? Я просто их приобретаю. Снова
вас смех разбирает? А, между прочим любовь это болезнь, а зачем мне нужно,
чтобы любимое мною существо тоже заболело. Или в это таинство я вступаю со
здравым рассудком, но тогда что же в нем приносящего человеку счастье?
Чувствую, живущее во мне - не так ли? И тогда какое мое дело до другого
чувства, которое живет в ней? Вы все еще живете в эпоху человеческого
детства. Да, да! - Вы самые настоящие младенцы. А может и хуже них. Потому
что ребенок сначала все же поиграет с любимой куклой и только потом разорвет
ее, чтобы посмотреть, что у нее там внутри. Ну конечно, что там? Пакля,
вата. А вам интересно сначала взглянуть на эту паклю, посмотреть, и только
потом вы согласны взять эту куклу к себе в игрушки. Нет, сударь, я не такой
эгоист. Бог создал нас так: отдельно - женщину, отдельно - мужчину. У меня
своя душа, и у нее - своя. И я не хочу забить ее душу в цепи. Пусть ее душа
будет на свободе. Мне нужно только ее тело.
Акли всплеснул руками.
- Ну, барон, вы просто душка! Да вы изнутри еще хуже одеты, чем
снаружи. И за это ваше внутреннее облачение вы тоже заслуживаете, чтобы вас
заперли. Помолчу только - куда.
- Сумасшедшим меня считаете, ха-ха-ха!? - удовлетворенно рассмеялся
барон.
- Скажу одно: странные же у вас, барон, представления о браке! Вот к
примеру ножницы, У них два конца, но эти концы должны соответствовать друг
другу - тогда вы сможете ими что-то отрезать. И тем двум душам тоже нужно в
одну слиться, дорогой барон. И если бы от меня зависела судьба мадемуазель
Ковач, я бы так быстро выставил вас за порог с вашим предложением, что вы и
опомниться не успели бы.
- Как, значит не вы опекун девушки? Тогда какого же черта заставляете
меня выступать тут перед вами с речью на полчаса?