"Энн Миллер. Взгляд в прошлое " - читать интересную книгу автора

- Отдам... - эхом отозвался я, думая об аукционных прибылях.
- Конечно, - улыбнулся Фечнер. - Хорошая книга, как хорошее вино, ее
надо испить с друзьями.
В другой раз, когда подвернулся удобный случай, я спросил Фечнера,
откуда он узнал о поддельном экземпляре "Вращения сфер", и он мне ответил,
что Кеплер никогда не написал бы подобные комментарии на полях.
- Он так не думал, - сказал он просто. - Те комментарии - не его.
В будущем, когда все изменилось, я бы поразился столь бережному и
тщательному подходу к автору, позволившему Фечнеру так точно познать систему
его мышления. Мне было бы интересно, уделял ли он такое же внимание своим
знакомым. Если да, то мой действительно серьезный промах состоял в том, что
я вообще едва знал этого замечательного человека.
Все остальные споры нашей группы носили гораздо более непринужденный
характер. Я помню, мы обсуждали ряд книг, которые могли бы изменить историю:
"Илиада", "Об общественном договоре", "Хижина дяди Тома" и "Капитал"
оказались в этой категории. Маккефри настаивал на регулярном представлении
правильных прогрессивных идей обществу снова и снова, для того чтобы люди
"пережили их и искренне приняли всем сердцем". В доказательство он разместил
диссертации на тему гелиоцентрической Вселенной от Аристарха Самосского до
Коперника и провел литературную линию от "Хижины дяди Тома" до "Сына
Америки" и от "Странного фрукта" до "Убить пересмешника".[9]
- Понадобились эти и многие другие книги, - печально проговорил он, -
чтобы привести нас к более справедливому обществу, но идеала все еще не
видно.
С другой стороны, Ариэль спорила, что только лишь глубокое понимание
каждым сути происходящего способно пробить общественное сознание, которое
может изменить мир.
- Обратите внимание на "Происхождение видов" Дарвина, - предложила
она, - или теорию относительности Эйнштейна.
Позже я вспомнил, что весь этот разговор, давший мощный толчок к
размышлениям и приведший к трагическим последствиям, спровоцировал именно
Фечнер. Тот вечер мне запомнился крепко. Весь день шел такой сильный снег,
что никакие лопаты и комбайны не могли с ним справиться. В сумерки многие
люди уже оставили битву со снегом и ушли домой, я заметил только нескольких
несломленных, старательно пробивающих дорожки в сугробах, пока я с трудом
брел к магазинчику.
Ступеньки, ведущие вниз, исчезли, превратившись в снежный склон. Я
ухватился за круглые перила и осторожно сполз вниз. Колокольчик на двери
бешено звякнул, когда я ввалился в дверь, с трудом отвоеванную у снежного
завала.
О, блаженный оазис тепла и света! Когда я скинул намокший шарф и снял
куртку, то услышал в задней комнате взволнованный разговор.
- Но вы бы не захотели, - серьезно рассуждал Маккефри, - сообщать им,
что это из будущего.
- Почему нет? - спросила Ариэль. - Разве вы не пожелали бы узнать это,
случись подобное с вами? Как круто это даст по мозгам! Я пропустил следующую
часть разговора, потому что наклонился стянуть галоши. Я учуял запах
горячего вина, сдобренного специями, и был не прочь угоститься.
- Ага, - протянул Фечнер, когда я вошел в комнату. - Вот тот человек,
который ответит на наш вопрос.