"Генри Миллер. Дьеп - Нью-Хэвен" - читать интересную книгу автора

долговязый. Я ошарашенно смотрел, как из дальнего неосвещенного угла комнаты
ко мне приближался невероятно высокий человек в черном, в большом шлеме на
голове, с мертвенно бледным лицом.
- Что все это значит? - не выдержав, завопил я. - Я, что, арестован?
- Не волнуйтесь, господин Миллер. Констебль позаботится о вашем ночлеге
и утром проводит вас на корабль, идущий в Дьепп. - С этими словами он вновь
собрался уходить.
- О'кей. Но имейте в виду, что я скоро вернусь, может быть, даже на
следующей неделе.
В этот момент моего локтя коснулась рука констебля. Я побелел от
бешенства, но железная хватка убедила меня в бесполезности дальнейших
препирательств. До меня словно дотронулась рука Смерти.
В сопровождении констебля я направился к двери, по дороге вежливо и
мирно объясняя, что мой чемодан сейчас находится на пути в Лондон, а в нем
остались все мои рукописи и вещи.
- Мы позаботимся об этом, господин Миллер, - ответил он низким, ровным
голосом. - Следуйте за мной.
Мы пошли в комнату, где сидел телеграфист. Я дал ему всю необходимую
информацию, он же спокойным, дружелюбным тоном успокоил меня, что первое,
что он сделает утром, это проследит, чтобы мне были доставлены мои вещи. По
тону, которым были произнесены эти слова, я понял, что имею дело с человеком
слова. Во мне даже зашевелилось смутное уважение к этому господину. Правда,
в тот момент я мечтал только о том, чтобы он наконец отпустил мою руку. Черт
подери, не преступник же я в конце концов, и если бы я даже хотел сбежать,
то, спрашивается, куда? Не в море же прыгать! Но затевать склоку было явно
бессмысленно. Этот человек беспрекословно повиновался приказам свыше, и
одного взгляда на него было достаточно, чтобы понять, что вышколенности
могла бы позавидовать любая служебная собака. Мягко, но решительно он повел
меня к месту моего заключения. Чтобы добраться до него, нам пришлось идти
через пустые, еле освещенные комнаты и залы. Каждый раз, перед тем, как
открыть очередную дверь, мой конвоир вытаскивал связку ключей и запирал
предыдущую. Впечатляюще, ничего не скажешь. Меня начала бить нервная дрожь.
И смех, и грех. Одному Богу известно, как повел бы себя констебль, окажись я
и вправду опасным преступником. Скорей всего, первым делом надел бы на меня
наручники. Наконец мы дошли до моей темницы, которая представляла из себя
обычную тусклую залу ожидания. Вокруг не было ни души, в темноте я смог
разглядеть лишь несколько длинных пустых скамеек.
- Здесь мы и заночуем, - сообщил констебль тем же ровным спокойным
голосом. Голос у него был и вправду приятный. Этот человек начинал мне
нравиться.
- Ванная комната там, - добавил он, показывая пальцем на дверь у меня
за спиной.
- Умываться я не собираюсь. Но с удовольствием бы сходил в сортир.
- Там есть все необходимое, - заверил он меня, открывая дверь и зажигая
свет.
Я зашел внутрь, снял верхнюю одежду и уселся. Случайно подняв глаза, я
в изумлении увидел констебля, примостившегося на маленьком стульчике возле
двери. Не то чтобы он пялился на меня в упор, но одним глазком все же
приглядывал. Мои внутренности разом свело судорогой. Ну уж это слишком! Надо
об этом написать!