"Уолтер Майкл Миллер-младший. Дартселлер" - читать интересную книгу автора

театров. Профсоюз боролся, но Смитфилд был кровно заинтересован в малом
количестве исполнителей, те не могли долго противостоять искушению. Не
только фантастические гонорары, но и обещанное "бессмертие" через серийное
производство их манекенов заставляли актеров подписывать контракт. Писатели,
художники, всевозможные творцы пережили столетия, а об актерах помнили лишь
немногие, да и тем это было необходимо по долгу службы. Пьесы Шекспира
переживут еще тысячу лет, а кто сейчас помнит о Дике Барбидже, который в
шекспировские времена путешествовал по Англии с бродячим театром?
Инструментами актера были его тело и его дух, а они не могли пережить
человека.
Торнье было знакомо желание славы, и его ненависть к тем, кто продался,
с годами утихла. Он и сам получил выгодное предложение от производителей
автодрамы, но отказался. Отчасти из гордости, а отчасти из уверенности в
том, что в конце тестов предложение будет взято обратно. Некоторые
исполнители были "некибернетичны", они не поддавались прямому переводу на
язык чисел. И это были как раз те, кто создал театру незабываемую славу. Они
были портретистами, их искусство состояло в передаче внутреннего Состояния;
они не играли, они жили на сцене. Никакая машина не была способна
растиражировать их талант и передать его роботам. Торнье знал, что он из
таких, он знал это всегда. Естественно, что он не мог терпеть автодраму.
На углу Восьмой улицы он вдруг вспомнил, что забыл про ленту. Если он
вернется за ней, то репетиция затянется и Жадэ будет в бешенстве. Он обругал
себя болваном и поехал ко служебному входу театра. Там он передал
упакованный манекен рабочим сцены и помчался обратно на склад.
- А, это снова вы, - сказал кладовщик. - Звонил ваш босс, он недоволен.
- Кто? Д'Уччия?
- Нет... то есть, и он тоже. Он как раз был всем доволен, только
ругался как сапожник. Я имел в виду мисс Ферн.
- О! У Вас есть ее телефон?
- Там, на стене. Она была близка к истерике.
Наморщив лоб, Торнье направился к телефону. Жадэ была неплохим
человеком, и если из-за его рассеянности вся ее работа идет насмарку...
Торнье нервно набрал номер.
- Слава богу, - простонала Жадэ. - Нам нужна сцена с Андреевым.
"Маэстро" запорол еще одну пленку Пелтье, и главная роль пойдет вообще без
актерского сходства. Я не выживу!
- Извини, Жадэ, я знаю, что все это из-за меня.
- Ладно. Главное, чтобы ты привез новую пленку. И будь осторожен,
поезжай без лихачества. Сейчас два, вечером спектакль, состав еще не
укомплектован, и уже нет времени просить у Смитфилда замену.
- В общем-то ничего не изменилось, не так ли, Жадэ? - сухо спросил он.
Он думал о вечной неразберихе, происходящей за кулисами, пока в зале не
погаснет свет и тоща, словно по мановению волшебного жезла, хаос сменяется
гармонией и порядком.
- Отправляйся назад и не философствуй! - оборвала она и повесила
трубку.
Управляющий вручил ему пакет с пленкой.
- Будьте осторожны с этим, - заметил он. - Это последняя, что есть у
нас на складе. Заказанный дубликат придет только через несколько дней.
Торнье уставился на пакет. Последняя пленка Пелтье? Он вспомнил о своем